Кафедра зельеварения

– Простите, – вздохнула Ива. – Это все из-за меня. Я перед свиданием ничего не соображала. Ведь знала же, что отвечать! Может, вы пойдете, а я сама уберу?

– Ага, сейчас! – насмешливо посмотрела на нее Дженни. – Давай уже, командуй, что делать!

– Как-то я растерялась…

– Так, девочки, слушай мою команду! – вдруг в комнате появился…

– Корри? – взвизгнули Ива и Дженни.

– Честно сказать, я зачеты и законные «вполне удовлетворительно» завоевывал через эту комнатку! Но не так часто, как твой папа, принцесска.

– Корри!

– Да ладно тебе. Значит так – это вам. Только… тихо! Ни слова, ни звука. Понятно?

– Что это? – Ива наконец набралась храбрости и взглянула на мага.

Джен тактично ждала, пока эти двое насмотрятся друг на друга. До тех пор, пока ситуация не вышла из-под контроля. Так они ничего не успеют!

– Корри?

– Ой, простите, я опоздала!

Шарль, что стояла как вкопанная, не реагируя ни на появление куратора, ни на горы грязных пробирок, медленно растаяла в воздухе. А рядом, вслед за хлопнувшим порталом, появилась сияющая… другая Шарль.

– Здравствуйте, магистр дар Албертон, – смутилась студентка.

– Итак. – Корри вытащил из кармана пузырек, решив проигнорировать то, что только что увидел. Во всяком случае, пока, до поры до времени. – Это зелье «сухого огня». Сейчас покажу, как оно работает. Ива, помой, пожалуйста, вот это.

Маг выбрал один из грязных пузырьков и протянул его девушке.

Ива справилась с предложенной задачей так ловко, что Джен и Шарль завистливо переглянулись, тяжело вздохнув.

– А теперь смотрите. – Корри сделал небольшой глоток, затем осторожно подул на стекло.

Мгновение – и совершенно сухой пузырек засиял первозданной чистотой! Готово!

– Джен, держи. Огонь – твоя стихия. Ива, ты трешь ершиком, Шарль споласкивает, Джен – вытирает. Все получится! А мне пора. Только не спалитесь!

И работа закипела! Уже через полчаса шкафы были заставлены больше чем наполовину. Ива заканчивала мыть полы, когда дверь открылась, и к ним величественно вплыла профессор Дин.

– Чудесно! Люблю чистоту. Особенно когда пробирки обработаны «сухим огнем». Эмма сварила это зелье специально для балбеса Ярборро. Прости, Дженни, девочка. Хвала стихиям, ты пошла в мать. Мне надо с тобой поговорить…

– Джен, мы… пойдем? – Шарль и Ива с надеждой посмотрели на принцессу и профессора.

– Идите, девочки. Оло сейчас подойдет. Замолвлю мальчику за вас словечко и не выдам заодно.

Дин подмигнула студенткам, и девушки упорхнули.

– А как вы догадались, что мы использовали зелье?

– Сама не знаю! – старушка притворно округлила глаза и выразительно пожала плечами.

Джен хохотала вместе с Дин и вязаными черепами. За спиной профессора что-то хрюкнуло, и на принцессу уставились маленькие глазки.

– Подожди здесь, Дженни. Я хочу тебе кое-что показать. – И Дин исчезла за шкафами, увозя на подоле своей знаменитой шали ядовитого опоссума.

– Чай! Чай, пожалуйста…

Крыс нехотя сполз с любимого места, всем своим видом показывая, что общаться тем не менее ни с кем не намерен. Тем более с ней.

– Чай… Лорри принес мне какую-то коробку. Пахнет вкусно. Ты не знаешь, что это может быть? Я хотела отдать тебе, чтоб помириться…

– Круглая?

– Что?

– Коробка, говорю, круглая?

– Ну да. И пахнет так, знаешь…

– Как?

– Даже не знаю, как объяснить. Вроде бы шоколадом, но…

– Погоди-погоди… Запах острый, теплый, но при этом сладко-шоколадный?

– Да!

– Сначала резкий, а потом мягкий, ванильный, с нотками цветущей тихушницы?

– Точно!

– Но это первый вдох! А второй – будто на кухне, где только-только сварили лимонный крем и поставили остывать, на огне уже подходит горячий шоколад?

– Именно! И немного корицей. Кажется…

– «Сон шахиррра»! Где?

– Что?

– Не тупи, Ярборро! Коробочка твоя круглая где?

– В комнате у меня. Чай… Так мы… помирились?

– Солнышко, да мы и не сорились!

И ядовито-зеленое облачко исчезло, вспыхнув над стройными рядами очень чистых пузырьков…

* * *

– Пойдем, Оло. – Дин забрала образцы разработанных зелий. – Проводишь меня?

Опираясь на руку магистра, профессор медленно двинулась к своей башне.

– Вы были правы. – Оло шел, выпрямив спину, а голос магистра звучал бодро и молодо. – Принцесса Ярборро действительно очень способная девочка. Какая интуиция! И, что особенно приятно, страсть к смелым экспериментам базируется на тщательно вызубренных знаниях. Мне нравится, как она занимается. Если так дело пойдет и дальше, с удовольствием поставлю высший балл и буду рекомендовать на нашу кафедру. Как вы считаете?

– Ты только что все видел сам, мальчик. Филигранно разработанная формула! Думаю, Джен сделала не меньше сотни проб. Такое терпение при ее-то неуемном характере требует немалой силы воли.

– О чем вы, профессор Дин? Какие пробы? Студенты начинают работать в лабораториях лишь в начале второго курса!

– Я знаю правила, Петри. Сама их придумываю, сама нарушаю… Некоторых не стоит подпускать к зельям в принципе, а кому-то можно и пораньше. Ярборро работала с моего личного разрешения. Под моим личным руководством. Вы не против, магистр?

– Я смиряюсь. – И Оло дар Петри склонился, целуя на прощание руку в разноцветных пятнышках.