Каганы рода русского, или Подлинная история киевских князей

Определение реального возраста Киева важно само по себе, особенно для киевлян и Украины, но есть у этой проблемы и более широкий аспект, затрагивающий всю русскую историю. Совершенно очевидно, что если IX век — самый неинтересный период в истории Киева (Ю. Кальмер), если военно-политические функции города как центра отчетливо зафиксированы только в X веке (Э. Мюле), если только к середине X века Киев превратился в важный городской центр (К. Цукерман), то, спрашивается, где же тогда центр языческой Киевской Руси, где столица государства Аскольда и Дира, Олега и Игоря? Есть «город Владимира», есть «город Ярослава», есть недвусмысленные археологические следы деятельности последующих киевских правителей, а вот «городов» Аскольда и Дира, Олега и Игоря нет. Нет стольного града Киева второй половины IX и первой половины X века!

Если бы дело было только в ущемленной национальной гордости украинцев, то, посочувствовав славянским братьям, мы могли бы оставить эту проблему им. Но такой конфуз киевской археологии в очередной раз, и очень серьезно, ставит под сомнение достоверность ПВЛ. А поскольку ПВЛ остается единственным источником сведений о начальной Руси, то под сомнением оказывается вся история дохристианского русского государства, наша общая древняя история. Упорное сопротивление археологически очевидному со стороны советских, а в последние годы украинских историков вызвано не только по-человечески понятным стремлением отодвинуть как можно глубже в древность истоки Киева, но и отчаянным желанием снасти, реабилитировать ПВЛ, ибо с потерей Киева второй половины IX и первой половины X веков мы теряем не только целый век нашей древней истории, но, что самое ужасное, остатки доверия к ПВЛ как летописи Древней Руси.

Мне не раз доводилось высказывать свое личное твердое убеждение, что ПВЛ — не летопись. Ее авторы сами назвали свое творение повестью. Уверен, любой объективный не-ангажированный читатель, давший себе труд прочитать хотя бы ее начало, согласится с авторским определением жанра. Собственно ПВЛ, то есть текст так называемой «недатированной части» летописных сводов и всех их статей с годовой маркировкой[107] в пределах IX и большей части X веков не имеют к летописанию никакого отношения. Все это, если не считать выписок из переводов на староболгарский язык пары византийских хроник, — чистая беллетристика, эклектический сборник мифов и легенд в основном историко-патриотической тематики с более чем условными, проставленными задним числом и ошибочно вычисленными датами, причем достоверность реальной подоплеки мифологии ПВЛ неуклонно падает с удалением мифов в глубь веков.

«Основатель» Киева и «Полянской династии» Кий был мифической фигурой уже во времена написания ПВЛ. Похоже, очень древнее местное предание считало его перевозчиком. Однако после того как то ли торговые караваны днепровской руси, то ли уже дружины первых киевских князей добрались до Дуная и обнаружили на моравских берегах городок Киевец, сформировался миф о «князе Кие», ходившем «к царю» и на обратном пути основавшем еще один малый дунайский Киев.

Миф может жить очень долго и в любое время, даже в наши дни, обрастать новыми подробностями. Причудливая фантазия Б. Рыбакова не ограничилась изобретением для Кия собственного города и подвластного ему союза племен, но добавила к ним… «исторический прототип» в лице некого Хильбудия. В «Готской войне» Прокопия Кесарийского в событиях, относящихся к 530 году, повествуется о двух тезках Хильбудиях, Чтобы соотнести летописного Кия с общечеловеческой историей, Рыбаков лихо скрестил обоих протагонистов Прокопия, благо один из них был римским военачальником, то есть «почти княжеского звания», а другой — антом, то есть, в понимании Рыбакова, «славянином». В сумме получилось нечто вроде славянского князя. Вот только непонятно, невнимательно прочитал Прокопия Борис Александрович или снова слукавил. Ведь у кесарийского историографа Хильбудий-I «близок к императорскому дому» и его родной язык — латынь, а Хильбудий-II тем более никак не мог быть славянским князем, так как, будучи безродным антом, как раз воевал со славянами и попал к ним в плен.