Кайкки лоппи

Над холодильником висела опись содержимого мелкими буквами и ядовитым красным сантиметровым шрифтом резала глаза надпись: «Нет проституткам! Запрещено в номере пользоваться платными сексуальными услугами».

Не успел Джон подумать: «А бесплатными?», как в дверь постучали. На пороге оказался портье с подносом доброй еды: рыба, рис, бульон и палочки. Разложив все это дело на маленьком столике, который почему-то хотелось назвать мансардным, он предложил:

— Не желаете даму, сэр?

— Бесплатную? — невинно поинтересовался Джон.

— Ха-ха, — ответил портье.

Джон указал на красный слоган.

— Ха-ха, ха-ха, — сказал портье.

— Нет, спасибо, приятель, — улыбнулся Джон. — Я только что с дома.

Вспомнив про дом, стало грустно. Дождавшись, когда уйдет все такой же приветливый гостиничный служащий, он вскрыл холодильник и обрадовался: изобилие бутылочек с коньяком, джином, виски, водкой, а также запотевшие банки Хейнекена, Будвайзера и Варштайнера не могли не привести в священный трепет любого, даже самого непьющего человека.

«Спокойно, Ипполит!» — сказал Джон самому себе и принялся разглядывать: а что же такое написано здесь мелкими полустертыми буквами поблизости от призыва к бесплатной любви? Оказалось цена. Священный трепет сменился благородной яростью: цена банки с пивом в рублевом эквиваленте равнялась стоимости литровой бутылки водки за пределами аэропорта Пулково — 2. А коньяк перетягивал пол-ящика той же водки, только в полулитровых бутылках.

«Как дома!» — решил Джон. — «Берут пример с больших белых братьев!»

2

Пароход оказался средних размеров: доводилось работать и на больших, и на меньших. От гостиницы до порта добираться было долго. Агент ловко мчался сквозь дождь, маневрируя между едущими по своим делам вьетнамцами в характерных конусообразных шляпах. Их было очень много, и сырость их явно не смущала: парни махали несвойственному для этих мест лицу Джона, видневшемуся через боковое стекло автомобиля, девушки широко и приветливо улыбались. Все остальное свое тело он удачно спрятал в недрах кузова: и скрюченные ноги, и согнутую спину, и напряженные руки, удерживающие бесценную сумку с лэптопом.

Вещи в каюту положить не удалось — та была закрыта. В ЦПУ машинного отделения к Джону бросился чуть ли не на грудь пожилой бородатый и круглый коротышка.

— Ты кто? — закричал он по-русски.

— А ты кто? — не любивший такого обращения, отреагировал Джон.

— Работал на таких судах? — еще раз прокричал коротышка и принялся метаться от Главного Распределительного Щита до консоли управления и обратно. Если принять во внимание, что это расстояние едва превышает один метр, то такое зрелище могло вызвать у неискушенного зрителя излишнее головокружение и последующую головную боль. Джон, как старший механик, был искушен в подобных шоу, поэтому отвернулся и все-таки решил подняться наверх.

Вдруг совсем рядом из двери, ведущей в мастерскую, выскочил брат-близнец зависшего, как второстепенный враг в игрушке-стрелялке, у ЦПУ толстяка. Он посмотрел на Джона диким взглядом и тут же убежал в другую дверь — аварийного выхода.

— Я — Красный! — заорал в это время перезагрузившийся бородач. — Старший механик!

«А этот, промелькнувший — синий», — подумалось Джону.

— А это — второй механик, — дед слегка замялся, будто пытаясь что-то вспомнить. — Юра, как твоя фамилия?

Но стремительный, как понос, Юра уже убежал в зону недосягаемости.

— Неблюдов! — наконец вспомнилось Красному. И даже обрадовался, будто восстановил в памяти теорему косинусов.

«Не blue dove — хмыкнул про себя Джон. — Не синий голубь. Все-таки — Синий!»

Красный бросился к машинному компьютеру, словно его сейчас у него отберут. Его пальцы ловко нажимали одновременно несколько клавиш. То ли клавиатура была маленькой, то ли пальцы — большими.

— Вот — ничего не работает! — сокрушался он. — Компьютер зависает, запчастей нет, стоянки короткие! Как работать в таких условиях?

— Да вы ж домой едете! — напомнил Джон, даже не пытаясь перейти на более доверительное среди дедов общение на «ты».

— Точно! — обрадовался Красный. В это время снова промчался энергичный Синий.

— Юра! — заорал старый стармех. Но тут дверь в ЦПУ раскрылась, и с главного трапа напряженный и очень серьезный урка внес обвисшее усатое тело.

«Ё-моё! — обреченно подумал Джон. — Это же самая кампанейская сволочь, Вилфрид Ван Дер Плаас!» Теперь стало понятно, почему так срочно потребовалось лететь вместо кого-то на «Кайен»! Этот неведомый кто-то, прознав-таки, что капитанит здесь «летучий голландец», отказался ехать на судно. Вполне резонно: какой смысл настраиваться на работу, подсчитывать вероятное жалованье, если через некоторое время придется улетать с судна, причем за свой счет? Пустая трата денег и времени.

Капитан, который в данный момент всем своим туловищем отягощал бедного филиппинца, имел склонность не любить механиков. Более того: русских, или украинских механиков он ненавидел люто, до пены у рта.