Кайкки лоппи

Новый стармех, Джон, требовал выполнения своих должностных обязанностей. Ни больше, ни меньше. Это было не сложно — Юра вторым работал давно и больше уже не планировал подниматься по своей служебной лестнице. К тому же дед не брезговал сам участвовать во всех работах, если нужна была помощь. Жесткого запрета на спиртное тоже не было. Юра не терял контроль, в машине не пил и на глаза вечером, приняв на грудь свою порцию, старался не попадаться. Швартовался, если это дело приходилось после рабочего дня, дед тоже самостоятельно, не вызывая в машину никого. Как-то так получалось, что все рабочие дела стали получаться до окончания дня. Суета и спешка потерялась — и это Юре не могло не нравиться.

Синий приходил на кофетаймы в ЦПУ и любил повспоминать былые суда, былых людей и былые походы.

— А вот был ли ты когда-нибудь в Судане? — спросил Синий.

— Да как-то не доводилось, — ответил Джон. — И чего-то не горю желанием. Мне хватает американских негров. А что?

— Так вот там, в Судане этом, нас выгружали, чуть ли не вручную. А грузчиками были высокие черные парни.

— Странно, если бы это были белые карлики, — фыркнул дед.

— Понятно, — согласился Синий. — У них у всех волосы были, как у Анжелы Дэвис. Помнишь такую тетю, которую посадили за торговлю оружием то ли для «Черных пантер», то ли еще для кого?

Джон кивнул головой: помню, как же, все пионэры за свободу Анжелы Дэвис!

— Так вот, волосы у них были ярко рыжего цвета. У всех. И торчали в разные стороны. И вверх. Тоже у всех. Такая вот природная аномалия, — почесал живот Юра.

— Может быть, это были все братья, а папа или мама у них сван — те тоже вроде бы рыжие, — предположил дед.

— Ага, все сто шестьдесят два человека, — кивнул Синий. — Племя там у них такое есть — и все тут.

— Бывает. Я, к примеру, встречал негра даже в Исландии. Причем не одного, и к тому же они были вполне местные жители. Ты лучше мне вот что скажи, — Джон посмотрел в широко открытые глаза Юры. Тот почувствовал, что почему-то вспотел.

— Откуда это безобразие за распредщитом висит, каким образом всякая похабщина попала в машинный компьютер, когда же ты с пьянством завяжешь? — спросил стармех то ли серьезно, то ли не очень.

— Дедушко! Да я же на рабочем месте — ни-ни. И на вахтах тоже! — замахал руками Синий и так по-собачьи преданно посмотрел в глаза, что захотелось дать ему косточку.

— А…

— А в трусы нахезал Черный. Или капитан Ван Дер Плаас. Пес его знает, как так получилось. Он же и в компьютер голых девок запустил. У тебя есть ко мне претензии по работе?

— Есть, — согласился Джон.

— Так я же исправлюсь, господи, боже мой! — Синий приложил ладонь с толстыми, похожими, конечно, на сосиски, пальцами куда-то на объемистый живот. — Ты вот лучше скажи: как ты относишься к североамериканским портовым властям?

— Я так понял, вопрос это риторический. Я ко всем властям никак не отношусь. Я их стараюсь терпеть, — ответил Джон, поднимаясь с кресла, чтобы выйти из ЦПУ.

— Но, клянусь здоровьем всеми любимой принцессы Беатрис, до стрельбы у тебя дело не доходило, — чего-то Юре хотелось поговорить.

Джон, как вежливый и тактичный человек опустился снова на свое место, даже не вздохнув при этом.

— Забрался к нам на пароход однажды стовэвэй (нелегальный мигрант, перебежчик, заяц). Обнаружился он, конечно, в Америке, в самом что ни на есть Нью-Йорке, — начал Синий, поудобнее расположившись в кресле.

— Просочился к нам он, конечно же на Гаити, потом двое с лишним суток сидел, не высовываясь, в своей прятке. Потом в США ночью вылез и был схвачен на выходе из порта охраной. Такую байку он выложил поднятому по тревоге и обвалившемуся в порт американскому костгарду. Название судна он, естественно, не помнил. Таскали его надутые парни на собачьем поводке по всему порту, пока он не обнаружил наше судно. Сказал: «Вот оно!» Те обрадовались, скормили «зайцу» хот-дог и посадили его в машину с кондиционером. Костгард сразу арестовал на трапе судна вахтенного урку, побежал заключать под стражу капитана, мирно спящего в своей каюте. Но тут на их пути встал, как былинный богатырь Святогор, наш старпом, величиной с двух среднеупитанных костгардовских офицеров. Те его сразу же зауважали, но виду не подали.

«Какие ваши токказательства!» — заорали они, цитируя хрестоматийную для американских полицейских «Красную Жару».

«Пусть ваш стовэвэй покажет место, где он ехал», — отреагировал Вова. Такое имя было у нашего героя.