Каиново семя

Предлог для задержки Виталия в Ковылях не потребовался. Сегодня он отвез Яну прямо к гостинице, где ее ждал отдохнувший, умытый и повеселевший Шурик. Она быстро сняла грим, накрасила губы, нацепила очки и парик, и они побежали к Буцефалу. По большому счету, в особой спешке не было нужды — вчера они опытным путем установили, что Буцефал без труда обставит «шестерку» на скаковой дорожке, — но Яна не хотела рисковать.

И правильно. Едва они въехали в зону излучения «жучков» (предусмотрительно пристроившись за уазиком), как из наушников полилось «Прощание славянки» в бодром исполнении мобильника Виталия. Телефонный разговор — по крайней мере, слышимая его часть — никакой ценной информации не содержал:

— Да?.. Да… Да… Хорошо… Я понял. В три часа у последнего пруда.

Но если слова сообщили немногое, то голос выдал Крысеныша с потрохами. Он говорил как человек, назначавший встречу дьяволу. Как смертельно перепуганный ребенок, оказавшийся в темной комнате и вдруг услышавший шорох.

Яна сняла наушники, положила их на колени и уставилась в пространство. «В три часа… Похоже, встреча должна состояться в ближайшее время, иначе он назвал бы день. Сейчас уже пятый час. Значит, ночью или завтра днем… Но предполагается, что завтра днем он отвезет меня к Марине. Хотя… если эта встреча для него очень важна, он просто позвонит в гостиницу, отменит поездку».

Тут Яна испытала прилив гордости за свою предусмотрительность. Она не только выяснила у администратора номер гостиничного телефона, но и записала его в книжку.

— Шурик, можешь ехать в свободном режиме. Сегодня уже ничего интересного не будет.

Он невозмутимо прибавил скорость и обогнал «шестерку», а Яна, порывшись в сумочке, достала трубку мобильника, ручку, записную книжку и позвонила в гостиницу:

— Алло, добрый день. Я ваша постоялица из двести третьего. Простите, могу я узнать, с кем говорю?.. Ольга Афанасьевна, у меня к вам огромная просьба. Если мне в ближайшее время позвонит молодой человек, не могли бы вы сказать ему, что я вышла, и перезвонить по этому номеру? — Яна продиктовала номер. — Спасибо. Я, разумеется, отблагодарю вас за беспокойство. Шурик, — спросила она, убирая в сумочку телефон и записную книжку, — где у вас в городе есть пруды? Именно пруды — во множественном числе.

Он запустил пятерню в свою клоунскую шевелюру и помассировал затылок.

— Есть Головинские пруды. Это на южной окраине, там раньше была зона отдыха. В центре — парк Победы, там целый каскад прудов. Еще два пруда в лесопарке. Вроде бы все. У клуба железнодорожников — только один. А в парке Кирова только бассейны с фонтанами.

— Сколько времени занимает дорога от дома, где мы сегодня ночевали, до самых дальних прудов?

— На машине? Полчаса, не больше.

— Значит так: сейчас доедем до города, и ты свободен. Но к двум часам ночи ты как штык должен стоять у подъезда того самого дома. Договорились?

— А ты куда? К Катюхе?

— Да нет. Поброжу по городу. Посижу где-нибудь в кафе. Может, в кино схожу.

— Брось! Ты же прошлую ночь почти не спала. И эту не будешь. Поедем к нам, отдохнешь по-человечески.

— Спасибо, Шурик, я тронута. Но у тебя жена, ребенок…

— Думаешь, будут к тебе приставать? Не бойся, поехали.

Марьяна искренне не желала Шурику неприятностей. Что бы ни говорила его Ирина, вряд ли она обрадуется, если муж приведет домой молодую девицу и выяснится, что именно ее он «возит по городу» сутки напролет. Но искушение принять душ и поспать в нормальной постели было слишком велико, и Марьяна позволила себя уговорить.

Ее опасения оказались напрасными. То ли Ирина отличалась отменной выдержкой, то ли безоглядно доверяла мужу, но она даже глазом не моргнула, когда Шурик представил ей Яну и сказал, что девушке срочно нужны ванна, ужин и постель. Выдала гостье чистый халат с банным полотенцем и пошла на кухню хлопотать насчет ужина. Только хлопотала она напрасно. Когда Яна, вымывшись, устроилась на кухонном диванчике, глаза у нее тут же начали слипаться, и, не дождавшись ужина, она уснула. А проснулась оттого, что Шурик включил свет.

— Нам пора, — сказал он. — Начало второго. Скорее умывайся-одевайся, а то кофе выпить не успеем.

Без пяти два они въехали во двор знакомого дома. Шурик аккуратно пристроил Буцефала между старой заслуженной «Волгой» и новенькой «Таврией», заглушил мотор и погасил фары. Яна надела наушники. «Жучки», которые Шурик вчера с такими издержками подкинул в комнату и на кухню Виталия, уже сдохли, а новые, прицепленные к ветровке и мокасинам, как и вчера, остались в шкафу прихожей, поэтому ничего, кроме тихого потрескивания, Яна не услышала. В первую минуту она испугалась, но потом сообразила, что, отправляясь на встречу, Крысеныш наверняка наденет верхнюю одежду, а значит, попадет в зону слышимости.

— По-моему, мы зря суетились, — неожиданно сказал Шурик. — Не похоже, что он куда-то собирается. Видишь, с его стороны все окна на шестом темные?

— Но он должен! — выпалила Яна. — Встреча назначена на три. Из гостиницы мне не звонили, то есть завтрашнюю поездку он не отменил. Значит, день исключается. Остается ночь.