Кайвалья

Да, страшно. И он впервые очень сильно боится, что больше никогда не увидит свою маленькую девочку. Он оглядывается вокруг: множество воинов сидят на своих конях, нетерпеливо переминающихся с ноги на ногу, а слева медленно, в сизом мареве, поднимается огненный шар, предрекая день, забрызганный горячими каплями крови. Там, вдалеке, на линии горизонта, стоит чужое, враждебное войско, с которым через несколько мгновений им придется схлестнуться, отбросив страх и любые сомнения.

Вот уже слышны крики, топот копыт, лязганье оружия – они мчатся навстречу неминуемой смерти, и что-то соленое кипит на языке, сочится сквозь зубы.

Он с силой сплевывает вниз и хочет скакать дальше, быстрее, но все вокруг почему-то двигается сейчас слишком медленно, мир за одно мгновение потускнел, проткнутый острым копьем.

Знамя выпало из руки и разлилось по земле, жадно пьющей льющуюся из груди кровь. Перед глазами у него лишь лицо его маленькой девочки. Прости, милая…

Ясон вздрогнул, выйдя из оцепенения. Он с удивлением обнаружил, что лежит на кровати в гостиничном номере с видом на запорошенные снегом верхушки Гималаев.

Вначале Ясон не мог понять, что делает здесь и даже кто он сам такой: настоящее заволокло теплым черным туманом. Сонное сознание какое-то мгновение наслаждалось отсутствием знания о настоящем, но уже через минуту вернулось в реальность и воссоздало привычное мироощущение. Казалось, что тело не принадлежит его воле, но постепенно это ощущение прошло. Ясон вспомнил, что находится в Дхармасале. Приехав ранним утром, он прилег отдохнуть, но вместо сна снова впал в пограничное состояние.

Видение было очень ярким и необычным, он видел это впервые.

Не желая больше думать об увиденном, Ясон прошел в ванную, умылся над грязноватой, облупленной раковиной и, выйдя из комнаты, постучал в соседнюю дверь.

– Ясон, ты? – раздался голос Иши.

– Да, это я.

– Заходи, не заперто!

Он толкнул старую деревянную дверь, выкрашенную яркой голубой краской (вскоре он понял, что в Индии очень любят яркие, но вместе с тем приятные тона в обстановке), и, войдя в небольшую комнату, увидел, что Иша сидит на кровати. До его прихода она явно была увлечена рисованием.

– Может, пойдем прогуляемся до храма? – предложил ей Ясон, который очень хотел поскорее выйти на улицу.

Они спустились по железной лесенке и вышли на небольшую улочку. Дорога, петляя мимо невысоких зданий из бетона, ныряла в разноцветные торговые ряды, а когда они, наконец, заканчивались, сворачивала вниз, к главному храму.

Но они не вошли через главный вход на территорию, а прошли чуть дальше, словно преследуя трех монахов в багровых одеяниях, и шагнули на извилистую тропку, лежащую между стройных кедров и больших камней. Так они вышли к проходу с жестяными барабанами, насаженными на вертикальные оси. К потертым молитвенным барабанам, с выпуклыми буддистскими мантрами были приделаны деревянные ручки, за которые их можно было раскручивать по часовой стрелке. Иша с любопытством раскрутила все барабаны вслед за монахами: от самых маленьких – они легко поддавались и крутились быстро – до самого громадного, в два раза выше ее, с тяжелым ходом.

Ясон все это время фотографировал Ишу и монахов, так и не прикоснувшись ни к одному барабану. Неторопливо они вышли к храму – это было небольшое, ничем не примечательное строение. В открытую дверь выглядывал кусочек сияющего Будды.

На дощатом помосте перед храмом сидел пожилой монах с закрытыми глазами. Казалось, он был погружен в глубокую медитацию. Иша невольно засмотрелась на него и слегка вздрогнула, когда он открыл глаза и посмотрел прямо на нее. Ей показалось, что он манит ее пальцем. Глядя в лицо монаху, Иша почувствовала, что пространство быстро сплющилось вокруг его глаз, а затем снова разгладилось. Это состояние сопровождалось ощущением слабого электрического разряда. Она увидела, что Ясон идет к нему, и пошла следом.

– Хорошо, что вы приехали вместе, – сказал монах на хорошем английском. В его словах ощущалась особая потрескивающая энергетика, – но какой цели вы хотите достичь здесь, в Индии? – спросил монах. Казалось, в его простых фразах скрываются подсмыслы, как слои в фотошопе.

– Я хочу понять смысл моих видений… – начал говорить Ясон, но монах прервал его:

– Ты хочешь поймать большую рыбу? Тогда смотри еще глубже, – по светло-коричневому лицу монаха от уголков глаз расползались маленькие морщинки, а глаза излучали особенное спокойствие и внутреннюю силу, – у тебя все для этого есть. Есть книга. Дальше все будут определять только твои поступки.

Ясон задумался, и, когда хотел сказать что-то еще, монах снова взглянул на Ишу и сказал:

– Вы уже не первую жизнь вместе, и ваши сердца сплелись в тугой кармический узел, как две веревки. В этой жизни у вас есть шанс развязать его и поставить все на свои места. Не упустите его.

– Кармический узел? – удивленно спросила Иша, но монах не стал ничего отвечать, а просто прикрыл глаза и снова погрузился в медитацию. Казалось, он и не разговаривал с ними вовсе – его лицо стало непроницаемым словно маска.