Кайзеры

Если же взять карту, отображающую положение противников в 1648 году, то окажется, что к концу войны на территории империи существовало всего 200 военных опорных пунктов, расположенных вне собственных территорий воюющих сторон. Существование таких гарнизонов определяло военную, а следовательно, и политическую силу. Из всех этих опорных пунктов, приобретенных силой или на «договорной» основе, 42 % принадлежали Швеции, 28 % Франции, 13,5 % Гессен-Касселю и лишь 14,5 % Баварии и императору (Oschmann). К моменту подписания Вестфальских мирных соглашений более четырех пятых всех ресурсов ведения войны находились в руках противников императора. Военная мощь императора была исчерпана. Согласно Пражскому миру вооружение субъектов империи было запрещено. Было предусмотрено создание единых имперских вооруженных сил (армады), куда армии курфюршеств Баварского и Саксонского входили на правах отдельных войсковых соединений. Финансирование этой армии осуществлялось субъектами империи обычным порядком из римских месяцев. Тринадцать лет спустя уже ни один из крупных субъектов империи не желал поддерживать императора в этой войне, на действенную помощь извне также рассчитывать не приходилось. Шведы к этому моменту уже пробно закрепились в Северо-Западной и Средней Германии, а также в Силезии. В октябре 1648 года они осадили Старый и Новый город Праги и расположились в Богемии на зимних квартирах. В битве под Цусмарсхаузеном 17 мая 1648 были разгромлены последние части императорско-баварской армии, еще пригодные для ведения маневренной войны. Так называемая армада, расквартированная в имперском округе Нижний Рейн-Вестфалия, уже на протяжении нескольких лет не в состоянии была тронуться с места без поступления ресурсов извне, по на это в обозримом будущем рассчитывать не приходилось. В то же время Швеция, Франция и Гессен-Кассель располагали мобилизуемым военным потенциалом на всей территории империи, а также в значительных областях, принадлежавших императору, — в землях короны св. Вацлава.

Император оказался в очень неутешительном положении, хотя Пражский мир давал ему надежду за счет нового военного порядка рассчитывать на мобилизацию всех ресурсов империи для изгнания с ее территории иностранных армий и заключение мира на приемлемых условиях, включая сюда и быстрое урегулирование проблемы Гессен-Касселя (при условии, что к тому времени эта проблема еще продолжала бы существовать). Все вышло совсем по-иному, но из 1635-го и даже из 1637 года подобный исход должен был представляться крайне маловероятным. Почему на практике случилось именно то, что казалось наименее вероятным, — вопрос сложный, и, чтобы на него ответить, потребовался бы глубокий анализ, для которого здесь места явно недостаточно. Поэтому мы остановимся лишь на двух моментах, которые представляются нам наиболее важными.

Во-первых, следует остановиться на вопросе о том, как способность или неспособность императорских полководцев повлияла на исход войны. Этот аргумент — бездарность полководцев, в том числе и ее медицинский аспект, — из хроник XVII века перекочевал даже в новейшую историческую литературу в качестве основного объяснения поражения императора. Абстрактно его можно сформулировать примерно так: плохие и вечно пьяные генералы проигрывали сражение и в конце концов проиграли войну. Это, казалось бы, подтверждается тем, что император за период с 1639-го по 1648 год был вынужден десять раз назначать нового главнокомандующего для своих войск, причем лишь дважды причиной нового назначения была смерть предыдущего командующего.