Как Ахиллес помогал Гомеру Илиаду писать

— Ты сам творец своей поэмы, что ты напишешь, то и будет правдой на века!

— Ну, хорошо, — сдался под напором Ахиллеса Гомер, — ты никогда не отступаешь Ахиллес. Что именно я должен сделать?

— Помнишь, как мы встретились с Гектором перед схваткой?

— Конечно, это же я написал:

Стоял он напротив Пелида, сама угроза и сила,

Гектор, сын Трои, смотрелся как бог!

Бесстрашный и мощный, нахмурен и строг!

— Видишь, бесстрашный, как бог. Давай, он испугается меня и побежит.

— Что? — растерялся от такой наглости Гомер.

— Гектор увидел Ахиллеса, понял, что это его погибель, испугался и трусливо убежал. Я знаю ты сможешь, Гомер, дружище, прошу тебя.

Гомер тяжело и устало вздохнул:

В лучах восходящего солнца,

блистали доспехи Пелида.

На правом плече пелионская смерть,

почувствовал Гектор дыханье Аида,

не мог оторвать он свой взгляд от копья.

И вот захватил его ужаса трепет,

не стал ожидать он удара врага.

Дрожа, повернулся к стене и в бега.

Пелид вслед за ним, словно хищная птица, нагнать,

непреклонно пытаясь голубку,

чтоб когти вонзить и на части порвать.

— Отлично, ты просто гений, Гомер, — расцвел главный герой троянской войны. Воистину великий поэт!

— И долго? — прервал восхваления Гомер.

— Долго что? — не понял Ахиллес.

— Долго он от тебя убегал?

Ахиллес задумался, налил себе ещё вина с водой и быстро выпил чашу жадными глотками.

— Три раза вокруг Трои, думаю достаточно.

— Три раза вокруг города? — Гомер саркастически поднял брови.

— Да, — согласился, не уловивший сарказма, Ахиллес.

— Хорошо, а потом то он стал сражаться?

— Да, но его убедили в этом боги, что деваться некуда.

Гомер помолчал минуту и выдал:

Я больше убегать не стану, отпор я дам тебе, Пелид.

Такое боги указали, такое честь моя велит!

Я трижды город оббежал, теперь готов к сраженью дух,

на смертный бой с тобою, покуда взор мой не потух.

— Отлично, именно этого я и хотел, — Ахиллес вскочил и хлопнул Гомера по плечу. А сейчас извини, я отойду по нужде, слишком много выпил.

Ахиллес засеменил на улицу. Гомер проводил его взглядом и снова вздохнул. Солнце уже скрылось, на улице было темно. Послышался приглушенный вскрик Ахиллеса и какие-то ругательства.

— Что случилось? — Гомер поднялся на ноги.

В дверном проёме появился силуэт Ахиллеса. Он хромая вошёл, сел на табурет. Через секунду вынул из пятки длинный шип растения.

— Смотри, это растёт у тебя в саду, — показал он шип Гомеру. Как же болит пятка! Это знак богов, что пора домой. Давай обниму тебя, друг мой, на прощание. Надеюсь, новая поэма будет ещё лучше Илиады.

— Спасибо, Ахиллес за твои пожелания, а тебе хорошей дороги домой. Заходи в любой момент в гости, всегда рад.

— Конечно, конечно, как закончишь новую поэму, обязательно приду и обсудим, — пообещал Ахиллес, не замечая в сумерках, как побледнел поэт.

Гомер проводил друга, вернулся в комнату и зажег огонь. Он задумчиво посмотрел на исписанные листы папируса, а затем с решимостью сел за стол и достал чистый листок.

— Говоришь, что я сам творец своей поэмы, как напишу, так и будет? Пятка болит, — прошептал Гомер и задумчиво прикусил стилус.