Как быть евреем

Д.Д. Хорошо. Тогда пожелаю тебе только успеха. Может, еще по стаканчику чачи? И даст Б-г, мы с тобой еще встретимся здесь, а может, и там. А пока — лехаим!

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Когда в течение нескольких лет я читал университетский курс, время от времени ко мне обращались студенты. Начиная издалека, они осторожно задавали мне вопросы, которые сводились к одному: «Что значит жить согласно традиционному еврейскому образу жизни? И почему сегодня кто-то с готовностью принимает на себя обязанности, налагаемые таким образом жизни, требования Шабата, кашрута и т. д.?» Я помню эти беседы во всех деталях, и особенно растерянность, которую испытывал, пытаясь сформулировать ответ. Разумеется, есть много книг, разъясняющих, как следует соблюдать еврейские законы и традиции; в других книгах рассказывается об истории и развитии иудаизма. Сначала я пытался отослать студентов к этой литературе, но позже был вынужден признать: все то, что им хотелось выяснить, не носило столь специального характера и в то же время было более личным, чем они могли найти в книгах. Моих собеседников волновала примерно та же проблема, над которой размышлял Д.Д., — что такое принадлежать «к еврейству»? Хотя эти студенты и родились евреями, а некоторые даже получили элементарное еврейское образование, до последнего времени они не имели ни малейшего представления о том, что значит быть евреем, не понимали, что такое еврейский образ жизни и как ему следовать в современной Америке — почему иудаизм в Америке такой, какой он есть, и почему он таким стал. Теперь же, получив минимальные представления, некоторые из них пришли к необходимости больше узнать об иудаизме.

В результате я решил письменно изложить ответы на задаваемые мне вопросы. В поисках образца для своей работы мне сразу пришла в голову классическая книга «Кузари» великого средневекового поэта Иехуды ха-Леви. Книга представляет собой серию воображаемых бесед между образованным евреем и царем хазар — древнего народа, жившего на побережье Каспийского мира, — который обдумывает, не обратиться ли ему в иудаизм. Выбранная литературная форма — когда главному герою приходится объяснять многие аспекты иудаизма человеку, для которого они изначально чужды, — позволила ха-Леви описать иудаизм как бы со стороны и коснуться некоторых наиболее важных тем. Я не рассчитывал (да и не желал того) подражать замечательному детальному изложению еврейского учения в «Кузари». Но мне подумалось, что такая литературная форма — вернее, ее «перенесение» на современную Америку — послужит моим целям. Я посчитал, что обращаемому царю из книги «Кузари» мог бы соответствовать некий еврей по происхождению (как мои студенты), но совершенно невежественный в вопросах еврейской веры и традиции — который, по сути дела, только теперь рассматривает возможность «обратиться» к религии, уготованной ему от рождения. Потом мне подумалось: чтобы читатель почувствовал в чем-то ироничный характер «американизации» «Кузари», в роли «еврея по происхождению» должен выступить не кто иной, как сам Йехуда ха-Леви, некое американское воплощение поэта-эрудита, автора «Кузари». Так появился на свет молодой человек, делающий свои первые шаги на пути иудаизма. Им стал студент-дипломник и пылкий американский поэт — Джадд Льюис, который немного интересуется религией своего народа, но не слишком с ней знаком. В качестве его собеседника я выбрал совсем иной тип еврея — сторонний не только по отношению к американскому иудаизму, но и к породившему его европейскому иудаизму, — чтобы можно было рассмотреть предмет с некоторого отдаления.

Не буду просить извинений за слишком краткое и схематичное изложение различных вопросов, которых я коснулся в книге, — ее упущения лишь становятся нагляднее при сравнении с литературным прообразом. Но полагаю необходимым подчеркнуть, что книги писались для двух разных аудиторий. Йехуда ха-Леви адресовал свои разъяснения хазарскому царю разве что как к вымышленному литературному персонажу; настоящим же его адресатом были образованные современники-евреи, которые должны были найти в этом изящном образце иудейско-арабского ‘адаб ученый сборник древней и новой мудрости, апологетику иудаизма на перекрестках философии и религии в средневековой Испании. Моя же книга адресована действительно Джадду Льюису, и надеюсь, что она окажется небесполезной для него.

Другого персонажа книги в оригинале зовут Альберт Аббади. Этот сирийско-американский банкир — собирательный образ из нескольких знакомых мне евреев. В первую очередь он напоминает мне одного банкира-сефарда, хотя тот и не из Сирии. Что касается его фамилии, то мой выбор обусловлен среди прочего тем, что это фамилия семьи широкоизвестных сирийских хаззанов XIX века.