Зачем горевать по тому, чего у нас никогда не было? Потому что люди интуитивно рассчитывают получить пять элементов любви и замечают их отсутствие. Мы горюем об утрате того, что с рождения должно нам принадлежать по праву. Мы горюем, потому что у родителей было похожее чувство, но они его игнорировали. Мы горюем, потому что нас ранили те, кто нас любил: «Меня били в доме любящих меня» (Захария 13:6).
Горевание — это процесс. Он продолжается всю жизнь, пока множатся боль и утраты прошлого. Целой жизни не хватит, чтобы все это отпустить. Достаточно выпустить боль, чтобы перенаправить в настоящее энергию, зацикленную на прошлом.
Горе обожает сидеть у нас на закорках. Если меня бросили в настоящем и я буду это оплакивать, вся боль от прошлых расставаний немедленно взгромоздится мне на плечи. К ней присоединится боль всего человечества, которую Вергилий назвал «слезами в природе вещей». Это данность отношений: ощущение, что чего-то не хватает, ускользающая близость и неизбежный конец. Все это мы носим в сердце, и оно пробуждается от любого горя. Хорошенький способ убедиться, что мы не одиноки! Мы несем на себе наследие архетипического прошлого и непрерывно пополняем его личным опытом.
Юнг предполагал, что проработка детских травм — важный первый шаг к духовному сознанию: «Сначала надлежит разобраться с личным бессознательным… иначе не откроются врата во вселенское бессознательное». Этапы, описанные в этой главе, разработаны и дополнены в соответствии с моим опытом работы с клиентами и в группах по проживанию горя и проработке детских травм. Они могут быть адаптированы для смерти, расставания и любой другой жизненной утраты. Компенсировать утрату не получится, но можно научиться с ней жить. К этому и ведет путь горевания. «Наши души суть любовь и вечное прощание», как писал Уильям Йейтс.
Горевание — это действие, а не взаимодействие. Оно входит в зону личной ответственности, поэтому участие тех, кто стал причиной горя, например родителей, не требуется. Объясняя родителям, что они сделали плохого, вы тормозите свое исцеление. Но не возбраняется расспросить их о деталях произошедшего. Если вы решили сообщить родителям о горевании, преподнесите это как нейтральную информацию, не доказывайте им их неправоту и не старайтесь ранить в ответ.
Не все готовы встретиться лицом к лицу с собственным опытом, подозревая или будучи уверенными, что им не хватит сил довести до конца этот болезненный процесс. Слезы будут литься сегодня, через год и через тридцать лет. Внутренний ребенок из прошлого рассказывает свою историю постепенно, чтобы не огорошить сразу. «Спешка и затягивание будут помехами», — писал Дональд Винникот. Долгая проработка горя — не признак вашей некомпетентности; она указывает, что вы погружаетесь в глубины своей души.
Чтобы показать, что хорошего вышло из моего опыта, надо рассказать о том, что хорошим не назовешь.
Воспоминания о прошлом навечно остаются в душе, но их не всегда легко оттуда извлечь. Догадок (обрывочных воспоминаний) о том, что произошло, достаточно для того, чтобы запустить процесс проживания горя. Можно вспомнить хотя бы одну неудовлетворенную потребность. Если ничего конкретного не приходит на ум, то достаточно просто грусти.
Запомнив причину горя, можно обсудить ее с доверенным лицом. «Вы же сами заграждаете дверь своей свободе, отстраняя вашего друга от ваших печалей»[21]
, — сказал Гамлету Розенкранц. Говоря вслух о прошлых травмах, вы подтверждаете истинность своего опыта. К тому же здесь, как при даче показаний, вам нужен свидетель. Не обидчик, а справедливый и заинтересованный человек, которому можно доверять, — психолог или друг, кто выслушает без осуждения и не станет ни преуменьшать, ни преувеличивать. Обсуждение воспоминаний с таким человеком может привести к отзеркаливанию: любящей отзывчивости со стороны людей, которые понимают и принимают ваши чувства. Отзеркаливание дает понять, что вы имеет право на эти чувства, что их не нужно стыдиться и прятать. Если родители не отзеркаливали горе, впоследствии кажется, что оно переполняет вас и сбивает с ног. Теперь давние чувства наконец будут отзеркалены. Это путь от брошенности к воссоединению.Замечу, что мысли о прошлом могут быть лишь воспоминаниями о воспоминаниях, если у вас отсутствует четкая связь с телесными ощущениями, потому что все клетки тела помнят каждое событие детства. Тело ближе к подсознанию, чем разум, в нем хранится память как о самой боли, так и о попытках ее избежать. Следовательно, наша задача в том, чтобы точно определить свои чувства, а не последовательность событий. Собственно, содержание воспоминаний не так важно, как конфликт, которым они вызваны, и его повторение, которое нам сложно прекратить. Вот истинные мишени для горя, а не воспоминания о случившемся.
Александр Григорьевич Асмолов , Дж Капрара , Дмитрий Александрович Донцов , Людмила Викторовна Сенкевич , Тамара Ивановна Гусева
Психология и психотерапия / Учебники и пособия для среднего и специального образования / Психология / Психотерапия и консультирование / Образование и наука