Как читать и понимать музей. Философия музея

В начале XIX в. в западноевропейской культуре наблюдается перелом в понимании общественной роли человека. Как фигурально выразился на сей счет Фуко, новое время создало человека. От сознательного и заинтересованного участия каждого зависели в то время общественный прогресс и развитие экономики капитализма. С этих позиций создание Лувра, как и других публичных музеев, видится уже как целенаправленная государственная стратегия по формированию полезного человеческого ресурса.

Согласно концепции Фуко, изложенной в книге «Надзирать и наказывать», современное общество возникло в XIX в. как дисциплинарное (32). Задолго до Фуко сходную мысль высказывал Н. Ф. Федоров, назвавший общество эпохи раннего капитализма «поднадзорным», держащимся «карою наказания», «не братством, а гражданством» (33). Таким образом, в понимании той эпохи музей как наиболее эффективный способ обучения граждан, и прежде всего представителей низших сословий, представлял собой своего рода дисциплинарное учреждение. Во всяком случае, этот взгляд разделяет ряд западных музеологов. Дидактический подход состоял в передаче зрителям определенного объективного и унифицированного набора сведений. Что касается публики, то в глазах музея она представлялась весьма неподготовленной и нуждающейся в руководстве толпой.

Джузеппе Габриелли (Giuseppe Gabrielli), 1863–1886

Национальная галерея в Лондоне. Зал 32. Холст, масло. 1886

Здание Британского музея по проекту Роберта Смерка

Гравюра. XIX в.

Позитивизм (от лат. positivus – положительный) как общее мировоззрение эпохи признавал возможность получения любой информации только опытным путем и не верил в то, что невозможно было наблюдать или измерить, увидеть или использовать. И этот путь научного познания наилучшим образом соответствовал самой природе музея. В то же время XIX век опирался на объективистский (от лат. objectivus – предмет) подход к изучению предметов материального мира, их свойств и отношений, что также предоставляло музею приоритетный шанс для использования своих коллекций в качестве базовых источников знаний.

Юридически и административно публичные музеи стали частью государственной образовательной системы.

В периоды роста политической напряженности правительство заботилось об их охране. Например, известно, что когда чартисты (чартизм – политическое движение в Англии в 1836–1848 гг.) в 1848 г. направились к парламенту для вручения хартии, Британский музей охранялся так бдительно, как будто он был пенитенциарным учреждением. Сотрудники музея были приведены к присяге в качестве констеблей, вокруг музея построили заграждения, а в самом здании разместили целый гарнизон (34). Таким образом, с самого начала публичные музеи были вынуждены балансировать между общественным идеалом свободы и своими обязанностями в качестве государственных учреждений.

Эдгар Дега (Edgar Degas), 1834–1917 Американская художница Мэри Кэссет в Лувре. Бумага, пастель, травление, сухая игла, акватинта

Властное воздействие музея на зрителей, по мнению последователей Фуко, заложено в самой природе музейного пространства. Речь идет о принципе паноптикума (от др. – греч. πᾶν – всё и ὀπτικός – зрительный). Паноптикумом изначально называли проект идеальной тюрьмы, где один надзиратель мог наблюдать за всеми заключенными одновременно. Доступность коллекций в публичном музее привела к созданию специального аппарата охраны как формы контроля за поведением посетителей. К тому же музейная экспозиция – это открытая среда, где все находятся на виду, а значит, и под наблюдением друг друга.

Идея Фуко о том, что некоторые институты XIX в., в том числе и публичный музей, как форма зрелищности обладают властным воздействием, дала основание Тони Беннетту сформулировать понятие «демонстрационный комплекс» (exhibitionary complex). Он представлял собой набор определенных культурных технологий, способствовавших созданию организованного гражданского населения.