Как дела, дорогой Карл? Откровенные мемуары телохранителя Карла Лагерфельда

Когда в 2015 году Карл заболел, меня захлестнули тяжелые воспоминания. Будто вселенная огрела дубиной по затылку. Под этим она имела в виду примерно следующее: «Твои родители умерли от рака. Ты не позаботился о них. Так что сейчас будь любезен позаботиться о Карле – так, словно он твой родственник». Я вообще-то сентиментальный. Так сразу не скажешь, конечно. Но когда болела Мюгетт, я так переживал, что полез в бутылку и вел себя очень эгоистично. Только давай без сочувствия, ладно? Я знаю парней, родители которых умирали у них на руках.

Предупреждение

Я единственный, кто знает все подробности о болезни Карла, кроме профессора Клода Аббу, доктора Хайята, доктора Алена Толедано и профессора Ведрина.

Первые симптомы появились в июне 2015 года, сразу после Каннского кинофестиваля. Мы живем в Раматюэле, в отеле «Ла Резерв». Вот уже 10 лет ездим сюда. А с 2007 года даже остаемся здесь на месяцок после фестиваля. Я заметил, что Карл слегка опух, что ли, хотя под одеждой мало что заметно. Он был очень стыдлив: например, никогда не надевал купальных плавок.

С виллы я выбрался позагорать на пляже Пампелон со своим корешем Арно. И тут звонит Карл: «У меня проблема. Не знаю, как быть, больно пи́сать, извини, что говорю тебе об этом, мне очень жаль». Я мгновенно понимаю, что у него что-то со здоровьем. В те времена я дружил с Ивом Дааном, он 30 лет на диализе и знал всех врачей в мире. Моим первым побуждением было позвонить ему. Хорошая идея, но опасная: Ив любит вмешиваться в чужую личную жизнь. Не хочу навредить, но решаюсь все-таки набрать. Сначала перезваниваю Карлу, чтобы узнать подробности. У него нет личного врача, и я советую ему довериться Даану.

Час спустя я разговариваю по телефону с доктором Межаном, специалистом по простате. Он говорит, что делать. Затем связываюсь с профессором Аббу. Я крайне растерян, но чувствую, что нужно спешить. Спрашиваю у обоих врачей, нужно ли найти самолет, чтобы привезти Карла в Париж. Аббу рекомендует, чтобы мы вернулись и Карлом сразу же занялись врачи. 6 вечера, пятница. Сейчас Карл живет отшельником в «Ла Резерве» вместе со своей бирманской кошкой Шупетт.

Благодаря Иву Даану мы мгновенно находим медсестру. Врачи запрашивают анализ крови, но у нее нет нужных инструментов. Через подругу, владелицу аптеки в порту Сен-Тропе, я связываюсь с медсестрой в Кавалере, у которой есть необходимое. Пока медсестра А. добирается в Раматюэль, я гоню на скутере за инструментом к медсестре Б. в Кавалер. Потом все мы собираемся на вилле № 10, чтобы взять кровь. В лаборатории скорой помощи в медицинском центре Гассена[36], куда везу пробирки, решаю зарегистрировать все на свое имя. Я хочу защитить Карла. Прошу, чтобы мне позвонили сразу же, как только будут результаты, в любое время дня и ночи. Мы ужинаем дома вдвоем, Карл и я. Я чувствую, что он, возможно, уже давно с этой проблемой, просто не придавал значения, но как узнать? В тот вечер мы много разговариваем. Меня терзает тревога, я жду, когда позвонят из медцентра. Карл тоже ждет. Пытаюсь убедить себя, что все наладится. Чтобы переключиться, после ужина я возвращаюсь к Арно. Мы допоздна болтаемся по Сен-Тропе. Наконец в 4 утра звонят с результатом. Говорят о каких-то процентах, да что там разберешь. Спрашиваю у лаборанта, не кажется ли ему что-нибудь странным, но он уклончив. Креатинин и ПСА[37] очень высокие, но разговор принимает сюрреалистический характер: лаборант объясняет, что анализы могут быть такими, если я (кровь-то сдавалась от моего имени) в последнее время много ездил на велосипеде… Вешаю трубку, звоню Карлу, передаю ему результаты, не вдаваясь в подробности. Мне удалось быть сдержанным.

На следующий день врачи, прочитав результаты анализов, требуют, чтобы Карл срочно вернулся в Париж и не позднее чем через 2 дня пришел на прием.

Эрик Пфрундер[38], помогающий Карлу создавать рекламные образы, в числе посвященных. Он всегда в курсе. Когда мы приходим на первый прием к доктору Межану в больницу Помпиду, он ждет нас. Мой дядя Жан-Клод охраняет внизу наш Rolls-Royce. Мы проходим в больницу через запасной вход. Жалом здесь особо никто не водит: это государственная больница, и люди заняты работой. Карл проводит у врача час. И теперь должен показываться каждые 2 дня. Нас убеждают, что не стоит беспокоиться, если он будет принимать лекарства. Мы верим. Еще не покинув больницу, Карл уже сгорает от желания погрузиться в работу.