Как делается кино

Но бывает, просмотры оставляют совсем другие впечатления. Это случается не так часто, потому что и великолепная работа – явление редкое. Но иногда ты чувствуешь, будто происходит что-то чудесное. Я раньше писал, что время от времени картина обретает иное значение, собственную жизнь, о которой не подозревали ни режиссер, ни сценарист. Обычно ощущение того, что происходит что-то особенное, появляется в конце второй – начале третьей недели просмотров. Твои ожидания вырастают с каждым разом. Постепенно перестаешь гадать, что тебя ждет сегодня. Просто удобно устраиваешься в кресле c тихой уверенностью, что все увиденное будет одновременно удивительным и верным. Первые две недели это чувство нарастает, а потом ты просто отдаешься ему. Так, например, произошло с «Собачьим полуднем», «Принцем города» и еще несколькими фильмами.

Когда случается такое волшебство, лучшее, что ты можешь сделать для картины, – не мешать. Пусть теперь она диктует тебе, как ее снимать. Думаю, к этому моменту уже понятно, как важны для моих фильмов жесткий контроль и заблаговременное планирование. Но если при работе над картиной на просмотрах появляется это чувство, я потихоньку избавляюсь от многих идей, появившихся еще до начала съемок. Доверяюсь мгновенным импульсам на площадке и следую им. Если для каких-то сцен я планировал съемку с тележки, могу снять их по-другому, когда подойдет время. Никогда не сделал бы этого без достаточных оснований. Но если интуиция подскажет снять эпизод иначе, прислушаюсь к ней без всяких сомнений и страхов. И просмотры материала только подтвердят, что у ленты появилась новая жизнь. Но главное – чтобы она там действительно была, а то в результате окажется, что ты пытаешься усидеть на двух стульях, при этом теряешь те идеи, которые у тебя были изначально, и не достигаешь чуда, привидевшегося на просмотрах. Они могут обмануть – и порой обманывают.

Пожалуй, тут я имею в виду самообман. Он совершенно необходим для любого творчества. Подобная работа очень тяжела, и некое самообольщение нужно просто для того, чтобы начать. Ты должен верить, что в результате все получится. Часто так не происходит. Я обсуждал этот момент с писателями, дирижерами и художниками – все признают, что для них тоже важен самообман. Возможно, лучше подойдет слово «вера». Но мне ближе чуть более циничное отношение к этому вопросу, так что я говорю «самообман».

Опасности такого подхода очевидны. Любая хорошая работа – это раскрытие себя. Когда ты обманываешься, в результате и правда чувствуешь себя дураком. Ты нырнул в бассейн, но оказалось, что он пуст. Чистой воды Бастер Китон.

Еще одна большая опасность самообмана в том, что он быстро приводит к претенциозности. «Бог мой, неужто мы (или я) это сделали? Вот это да!» Начинаешь верить, что ты и правда настолько хорош. Это самое опасное ощущение. Думаю, многие из нас чувствуют себя самозванцами. Рано или поздно «они» разоблачат нас и покажут, кто мы на самом деле: профаны, жулики и шарлатаны. И это не всегда вредное чувство. Часто оно помогает быть честными. В то же время другая сторона медали – ощущение, что у нас абсолютно все под контролем, что произведение – исключительно наша заслуга, а мы сосуд, через который передается послание свыше, – это безумие. Фактически именно это происходит с Говардом Билом (Питер Финч) в «Телесети».

Есть и другие правила, которых надо придерживаться на просмотре материала.

Первое правило: никогда нельзя доверять смеху. Тот факт, что на смешном кадре люди сгибаются пополам, сшибая головой кресло перед собой, ничего не значит. Этот кадр по-прежнему нужно поместить между двумя другими: один будет перед ним, другой – после. Кроме того, на просмотры ходят только «свои» люди. Их действительность не имеет ничего общего с жизнью зрителей, которые увидят фильм впервые. Их смех – эквивалент того, что комики в ночных клубах называют шутками для группы: они веселят музыкантов, работающих за спиной артиста, но часто бессмысленны для зрителей.

Второе: если кадр вам тяжело дался, это не значит, что он хороший. Во время киносеанса никто из зрителей не узнает, что на постановку света ушло три дня, а камеру или декорации двигали десять человек, или что-нибудь еще такое.

Третье правило – противоположность второго: не позволяйте техническим неудачам уничтожить кадр. Очевидно, что любая механическая ошибка – угроза существованию фильма. И этих ошибок нужно избегать. Но стоит следить за драматическим воздействием кадра. Есть ли в нем жизнь? Это важнее всего.

А четвертое? Когда сомневаешься, посмотри тот же эпизод еще раз через день или два. Пусть монтажер уберет кадр с хлопушкой, чтобы ты не знал, какой это дубль: 2, 3 или 11, потому что мы часто переносим чувства со съемочной площадки на увиденное.