Как две капли воды

Телевизионное время было практически целиком отда­но отчетам о ходе выборов. В гостиной апартаментов Тейта стояли три телевизора, и Ратледжи смотрели одно­временно три программы. За президентский пост шла упорная борьба, и подводить итоги до сих пор было рано. Несколько раз освещался и ход событий в Техасе, где раз­ворачивался один из самых захватывающих в стране по­единков за место в Сенате между пока занимающим его Рори Деккером и бросившим ему вызов Тейтом Ратледжем.

Когда сообщили, что Ратледж несколько опережает своего соперника, по гостиной пронесся радостный гул. От неожиданности и испуга Эйвери прямо подскочила. Она была в полном смятении, ощущая себя на краю про­пасти и на грани нервного припадка.

Всеобщее возбуждение передалось Мэнди, и она вко­нец разбаловалась. В конце концов, пришлось пригласить гостиничную няню, чтобы та занималась с девочкой в соседней комнате, а семья могла полностью сосредото­читься на результатах выборов.

Поскольку Мэнди была на время пристроена, Эйвери целиком погрузилась в тревожные мысли о Тейте, заодно недоумевая, куда же пропали Вэн и Айриш. Их исчезнове­ние ставило ее в тупик. Она три раза звонила в редакцию. Ни того, ни другого там не оказалось, и никто ничего о них не знал и не ведал.

– Но в полицию-то вы сообщили? – спросила она в последний свой звонок. – С ними же могло что-то слу­читься.

– Послушайте, если вы хотите заявить об их исчезно­вении, валяйте. Но кончайте названивать и дергать лю­дей. Мне и без того есть чем заняться.

Трубку бросили. Эйвери порывалась было кинуться в редакцию, но оставить Тейта она тоже боялась. Нестер­пимо тянулись вечерние часы, и она непрерывно думала о двух вещах, в которых была абсолютно уверена. Во-первых, Тейт должен был вот-вот завоевать пост сенатора. Во-вторых, с ее друзьями приключилось нечто ужас­ное.

Что, если Седой и впрямь охотился за ней, а не за Тейтом, как предполагал Вэн? Что, если он заметил интерес, который она проявляет к обыкновенному оператору? Что, если сегодня утром он подкараулил Вэна по пути на рабо­ту? И выманил Айриша из редакции?

Ее тошнило от страха при мысли, что враг находится тут же, в гостинице, под одной крышей с Тейтом и Мэнди,

А куда сгинула Фэнси? Ее нет уже несколько часов. Неужели и с ней стряслась беда? Если все в порядке, поче­му она хотя бы не позвонила и не предупредила, что за­держивается? Даже со скидкой на интенсивность движе­ния в день выборов, дорога до почтового отделения и обратно не должна была занять больше часа.

– Тейт! – Эдди пулей влетел в дверь. – По одной из программ передали, что ты победил! Ну что, готов ты спуститься вниз?

Эйвери стремительно повернулась к Тейту, с замира­нием сердца ожидая его ответа.

– Нет, – сказал он. – Никуда я не пойду, пока оста­ется хоть малейшая тень сомнения. Пока Деккер, как по­ложено, сам не подтвердит результат звонком.

– По крайней мере, переоденься.

– Я разве плохо одет?

– Ты собираешься препираться со мной по этому по­воду до последней капли крови?

– До победного конца! – со смехом отозвался Тейт.

– Ну и ладно, лишь бы ты победил!

Нельсон подошел к сыну и пожал ему руку:

– Ты добился своего. Достиг всего, что я от тебя ожи­дал.

– Спасибо, папа, – произнес Тейт с легкой дрожью в голосе. – Но давай подождем считать цыплят. – Тем временем его горячо обнимала Зи.

– Браво, братишка! – Джек слегка потрепал Тейта по щеке. – Как насчет того, чтобы в следующий раз замах­нуться на Белый дом?

– Без тебя у меня ничего бы не вышло, Джек.

Дороти-Рей наклонила к себе Тейта и поцеловала его.

– Ты молодец, что так сказал.

– Я всегда с радостью благодарю тех, кому действи­тельно обязан, – с неприкрытым осуждением он посмот­рел поверх голов на Эйвери. Его окружали те, кто его любит. Она одна была здесь отщепенкой.

Дверь опять открылась, и Эйвери вскинулась, надеясь увидеть Фэнси. Но вошел один из добровольных помощ­ников из штаба компании:

– Внизу в зале все готово. Толпа скандирует имя Тей­та, оркестр вовсю играет. Господи, как же здорово!

– Я бы сказал, что пришло время открыть шампан­ское, – заметил Нельсон.

Когда хлопнула первая пробка, Эйвери едва не лиши­лась чувств.

* * *

Джон как бы невзначай задел грудь Фэнси. Она от­странилась. Он потерся бедром о ее бедро. Она снова по­ложила ногу на ногу. Все его пассы были наперед ей из­вестны и почему-то начинали раздражать. Наверное, у нее просто не то настроение. Напитки вдруг потеряли всякий вкус. Она не получала привычного удовольствия.

«Я думала, мы друзья».

Слышавшийся ей голос Кэрол перекрывал преувели­ченно чувственную хрипотцу Рода Стюарта и гомон от­мечающей час коктейля публики.