По горячим следам нашего путешествия в горах Дхарамсалы (под этим имеется в виду «исследование», в котором ни один монах из тех, до которых мы смогли добраться, не согласился принять участие) я понял, что в проведении исследований долгосрочной медитации практикующие врачи сталкиваются с некоторыми препятствиями. Сложность, состоящая в том, чтобы добиться сотрудничества, была одним из них. Более значительным был тот факт, что люди, которые посвятили свои жизни воспитанию духа и ума, проводя все больше и больше часов за самадхи и випассаной или другими формами медитации, для всего остального человечества могут быть, мягко говоря, нетипичными. Мало кто из нас выбирает проводить такие большие промежутки времени в безмолвной тренировке ума и созерцании. Даже если бы я в итоге доказал, что шаблоны активности мозга у тех, кто долгое время практикует медитацию, имеют явные отличия от шаблонов тех, кто является новичком в медитации, или тех, кто вообще не медитирует (что я действительно сделал, о чем расскажу позже), это, возможно, и не означало бы того, чем кажется на первый взгляд: может быть, причина, по которой мозг тех, кто долгое время занимается медитацией, отличается от мозга остальных смертных, в том, что они были такими с рождения. Может быть, врожденное отличие мозга является причиной выбрать созерцательную жизнь. Может быть, различия в мозге
Понимание этого было лишь одной причиной, по которой я приостановил исследование тех, кто занимался долгосрочной медитацией. Другая причина состояла в том, что люди закатывают глаза, когда слышат, сколько именно часов подразумевает слово «долгосрочная»: свыше десяти тысяч. Или, по несложным подсчетам, два часа в день, семь дней в неделю, семьсот четырнадцать недель – около четырнадцати лет. Есть ли у вас время на один час в день, не говоря уже о двух? Затем вы рассчитываете дальше до двадцати восьми лет. Вы можете произвести и другие подсчеты, но вывод очевиден: большинство людей с семьей, работой и другими вещами, которые требуют их времени (например, сон и еда), знают, что они никогда не будут так много медитировать за всю свою жизнь.
Эти опасения – что занятия долгосрочной медитацией могут начаться из-за того, что мозг необычен, и что десять тысяч часов медитации недостижимы для большинства людей – указали мне на одно решение: вместо того, чтобы сравнивать медитирующих с теми, кто не медитирует, я решил изучить последствия коротких периодов медитации и отслеживать состояние людей в течение долгого времени, чтобы увидеть, изменится ли их мозг.
Снижение стресса на основе практик осознанности