Как это было на самом деле у королей и королев. Книги 1-8

Чтобы не испытывать больше королевского терпения, Маргарита стала уединяться со своим любовником в изящном особняке, который она сняла специально для романтических свиданий. Тридцатилетняя Марго не знала усталости, и ее возлюбленному приходилось изобретать все более изощренные упражнения, дабы угодить своей даме.

– Я перестал спать, – признался он как-то в отчаянии Марго. – Я почти ничего не ем и…

– Вот и хорошо! – перебила его королева Наварры. – Зачем тратить время на эти бесполезные занятия, когда можно посвятить его любви?

И она опять толкнула Шанваллона на свою знаменитую кровать с простынями черного шелка, которые служили таким замечательным фоном ее белокурым волосам.

И бедняга-виконт не выдержал. Он сбежал в деревню, окреп, набрался сил и – женился на дочери герцога Бульонского Катрин де ла Марк, особе некрасивой и даже, пожалуй, уродливой, но зато обладавшей спокойным и застенчивым нравом.

Марго долго не могла утешиться. Но едва она стала забывать коварного любовника, как он опять явился к ней. Он был отставлен от службы, потому что рассердил чем-то герцога Анжуйского, и решил искать заступничества у Маргариты. Разумеется, она простила его, и их связь возобновилась.

… – Сир, – сказал как-то королю один из его приближенных, – разрешите, я нынче покапризничаю?

Генрих, смеясь, кивнул и откинулся на подушки, ожидая продолжения.

Белокурый юнец надул губы и произнес обиженно:

– Вот вы только что назвали меня «солнышко», а мне это не по вкусу. Ведь так Ее Величество королева Наваррская обращается к своему Шанваллону!

– Ты, наверное, хочешь сказать – «обращалась»? – нахмурился король. – Они же расстались!

– Где там! – хихикнул наложник. – Развлекаются вовсю!

И тут же пожалел о своей смелости, потому что Генрих, злой и мгновенно помрачневший, сильным ударом сбросил его с кровати на пол и приказал убираться вон.

А на другой день был устроен дворцовый бал. Марго выглядела просто прелестно – в ярко-красном платье с глубоким, почти открывавшим грудь декольте, с затейливой прической, украшенной золотым обручем. Сияя улыбкой, стояла она под королевским балдахином и оглядывала ярко освещенный зал. И вдруг к ней подошел Генрих, окруженный всеми своими любимчиками.

Перекрывая музыку, он громовым голосом отчитал сестру, перечислив всех ее воздыхателей, сказал, что она – «гнусная потаскуха», и добавил злорадно:

– Вы слишком распущенны для Парижа. Я приказываю вам без промедления покинуть двор и столицу Франции. Отправляйтесь к вашему мужу… если, конечно, он еще не отказался от вас!

Оскорбленная Маргарита вернулась к себе в особняк, обнаружила, что Шанваллон сбежал, потому что испугался за свою свободу, поплакала, а потом начала собираться в дорогу.

И с этих пор начинаются скитания стареющей Марго, которые оборвутся лишь с ее смертью. Бедняжку больше некому было защитить, потому что королева-мать уже стояла на краю могилы, и Генрих не прислушивался к ее советам и просьбам. Муж рассматривал Марго как пешку в своих политических играх с французским двором. Братья… А что братья? Один, тот, что сидел на престоле, ненавидел ее столь же страстно, как когда-то любил, а второй, Франциск, герцог Анжуйский, умер в 1584 году, не дожив и до тридцати. Маргарита осталась одна и именно потому, наверное, так рьяно меняла любовников – в надежде обрести опору в жизни.

Она переезжала из Нерака в Ажан, из Ажана в Овернь, из Оверни – в замок Карлат, некогда подаренный ей матерью…

В этом замке, стоявшем на вершине скалы и более всего походившем на тюрьму, Марго пережила очередное свое увлечение. Молодого человека звали д'Обиак, и он был шталмейстером Карлата. У них с Маргаритой родился ребенок, мальчик, которому повезло еще меньше, чем его брату, ставшему священником. Новорожденного, кое-как завернутого в пеленки, отнесли в деревню, чтобы отдать там кормилице. Но было очень холодно, и ребенок простудился, да так сильно, что навсегда остался глухонемым. Мать, узнав о болезни младенца, потеряла к нему интерес, так что заботилась о юном принце его бабка, госпожа д'Обиак. Что с ним сталось, никому не ведомо.

А преданного Марго шталмейстера казнили, когда в замок ворвались королевские солдаты. Его повесили вниз головой (казнь, весьма распространенная во Флоренции), и он умер от притока крови. До самого своего последнего вздоха он сжимал в руке кусок голубого бархата – это был рукав от некогда принадлежавшего Маргарите платья.