Как это было на самом деле у королей и королев. Книги 1-8

Однако же спустя пять лет, в 1579 году, когда Маргарита уже жила при дворе своего мужа в Нераке, смерть все же подстерегла прекрасного де Бюсси. Он влюбился тогда во Франсуазу де Меридор, жену графа де Монсоро, и довольно быстро соблазнил ее. Графиня была искушена в плотских удовольствиях, ибо когда-то, как и все дамы из Летучего эскадрона королевы Екатерины, выполняла прихоти тех кавалеров, на которых указывала ей повелительница. Восхищенный талантами своей новой возлюбленной, де Бюсси подробно описал их в письме одному приятелю. Тот, бог знает почему, показал послание принцу Франциску, ну а потом оно попало в руки Генриху III. Король, конечно, не упустил возможности наконец-то поквитаться с любовником Марго и уведомил обо всем мужа Франсуазы.

Избитая разгневанным супругом, с растрепанными волосами, в разорванном платье, графиня села к секретеру и под диктовку Монсоро написала любовнику нежную записку, назначая ему свидание. Де Бюсси явился на зов прекрасной дамы, но вместо нее нашел пятнадцать неизвестных, которые молча набросились на него со шпагами и кинжалами. Защищаясь, он уложил не меньше восьми человек, а потом выпрыгнул в открытое окно – и упал грудью на острые верхушки металлической ограды.

Надо ли говорить, что Франциск, звавшийся в то время уже герцогом Анжуйским, и не подумал предупредить своего вассала о засаде.

– Это тебе за Марго, красавчик! – воскликнул он, когда услышал о страшной гибели де Бюсси.

Что же до супругов Монсоро, то после смерти разлучника они помирились, родили множество детей и жили долго и счастливо.

В Нераке, куда она отправилась по настоянию своей матери, надеявшейся заманить обратно в Париж Генриха Наваррского, Марго поначалу отчаянно скучала. Наваррца окружало множество красавиц, и он попросту не находил времени, которое мог бы уделить жене. То есть иногда, разумеется, они проводили в супружеской опочивальне ночь-другую, но однажды Генрих, который был тогда серьезно увлечен некоей Фоссез, предложил Маргарите всегда ночевать в разных комнатах. Бедняжке пришлось подчиниться – и искать себе утешение.

Оно пришло в лице виконта Жака Арле де Шанваллона, приближенного герцога Анжуйского. Жак был изумительно сложенным блондином – и королева Наваррская по-настоящему влюбилась в него.

Они встречались, почти не таясь, и д'Обинье, который обожал подсматривать (не из-за пристрастия к непристойным сценам, а лишь потому, что хотел все узнавать первым), застал как-то любовников в садовой беседке. Марго повернула к наперснику своего мужа голову и сказала, широко распахнув затуманенные страстью глаза:

– Он читал мне Петрарку. Не станете же вы спорить с тем, что стихи требуют уединения и сосредоточенности?..

– Безусловно, Ваше Величество, – отвечал кусавший губы, чтобы не рассмеяться, верный д'Обинье. Шанваллон смущенно вздыхал и пытался застегнуть свой камзол.

Агриппа, к ужасу Маргариты, боявшейся мужниного гнева, рассказал-таки все Генриху. Но у Наваррца хватало тогда хлопот с малышкой Фоссез, вознамерившейся родить ему сына и сделаться королевой, и поэтому он не придал значения словам Агриппы. Сказал только:

– Мы с женой и впрямь достойны друг друга.

Однако вскоре Шанваллону пришлось уехать в столицу, и безутешная Маргарита, написав ему несколько писем, где каждая строка буквально пропитана любовью и тоской, попросила у мужа разрешения навестить Париж – «дабы обновить туалеты и экипажи». Генрих охотно отпустил свою королеву; ему было не до нее.

В Париже встречи любовников возобновились, но теперь Марго, не желавшая, чтобы о ее увлечении узнал брат Генрих, прибегла к конспирации. Каждый вечер подкупленный столяр, кряхтя и ругаясь, втаскивал в ее покои огромный сундук – там, мол, находятся его инструменты, без которых не обойтись при сооружении некоей внутренней лестницы, которую пожелала иметь у себя в спальне королева Наваррская. Как только столяр удалялся, из сундука, расправляя затекшие члены, выбирался прекрасный Шанваллон, и Марго радостно бросалась к нему и принималась обнимать и целовать так страстно, как если бы они не виделись целую неделю.

В результате этих любовных свиданий у Марго родился сын. Ни Маргарите, ни Шанваллону дитя было не нужно, и его сразу же отправили в один из монастырей. Мальчика воспитали монахи, и он стал впоследствии священником-капуцином.

…И все же Генрих III узнал о шалостях сестренки. Сначала он по обыкновению задумал убить Шанваллона, но замысел этот – опять же по обыкновению! – провалился. Марго услышала шорох у себя под дверью и велела любовнику сбежать через окно. Тогда король рассвирепел не на шутку и воспользовался уже испытанным им ранее средством: приказал выставить стражу возле покоев Марго. Красавец виконт не мог больше появляться у своей повелительницы.

– Мне плохо, сир, – рыдала Маргарита у ног царственного брата, который однажды зашел к ней, встревоженный слухами о ее болезни, – мне плохо! Я умираю! Я не в силах быть одна!

– Вы распущенны и безнравственны! – заявил король, но через три дня Марго обрела все же вожделенную свободу.