Как говорила мама…

– Маркус, тебе лучше уйти. Предупреждаю, уйди.

Маркус сначала тупо смотрел на него, затем он расправил плечи, и лицо медленно наливалось кровью, набухало и искажалось, как в карикатурах. Оно смиряло каждого взглядом, словно пуля оставляла дырку в голове, сквозь которую можно было увидеть эти позолоченные золотом мозги.

Он смял листы с речью, кинул к ногам фрау Розенберг и ушёл.

глава 8

На следующий день Маркус получил письмо и приложенный к нему конверт. Раскрыв его, он прочитал следующее:

«Привет, Марк. Я пытался их там уговорить, но никто не хочет принять тебя обратно. Давид просто тебя ненавидит, говорит, что ты испортил ему репутацию.

Мне очень жаль тебя, правда. Может, сегодня в 15:00 зайдёшь в гости?

Вчерашнее выступление прошло нормально, без каких-либо происшествий. Деньги я получил, но они мне не нужны.

Они в этом конверте, и они по праву принадлежат тебе.

Клаус Т.»

Маркус перечитал письмо дважды, и только затем раскрыл конверт, где крупной пачкой лежали 2000 марок.

Он их долго держал в руках, а потом переложил их в банку.

Через два дня наступил день рождения Люизе. После поздравления мужа и завтрака, она перебирала почту, пока не заметила бандероль и приложенное письмо. Сначала она раскрыла бандероль и увидела… маленькую потрёпанную книжку.

Она раскрыла её и поняла, что это «Свод законов Отечества» 1912 года выпуска. Долго она смотрела на него, затем раскрыла письмо.

Это от Маркуса!

Руки её задрожали.

«Дорогая Люизе,

Поздравляю тебя с днём рождения! Тебе уже двадцать один – такая большая!.. И я хочу подарить тебе эту книжку. Помнишь её? Я же ведь хотел стать адвокатом и купил её у нашего соседа за двенадцать пфеннигов.

Ох, славные времена… Тогда же ведь родители полноценно работали…

Извини за такую скромность. Денег от феминисток из-за одного человека я не дождался. Он сказал фрау Розенберг, что я даже обычную школу не закончил, ну она и подумала: если бедняк прочитает лекцию обществу, что это даст? Думаю, ты знаешь, кто ей так про меня сказал.

Но теперь это неважно: что было, то прошло… верно?»