Целью этих страниц было показать, что неблагоприятные результаты, показанные первыми проложенными в Пруссии подземными линиями, были обусловлены не выбранной для них системой, а в большинстве случаев отсутствием опыта, неблагоприятными условиями, вызвавшими дефекты системы, и ее последующим управлением.
На новых линиях данные ошибки в большинстве случаев предотвращены и в дальнейшем полностью устранены с помощью правильного использования полученного опыта и технического прогресса.
Такое печальное положение вещей подвигло меня к изданию брошюры под названием «Краткое представление прусских подземных проводных телеграфных линий с описанием полученного опыта». В ней я указал на имеющиеся опасности и дал предложения по улучшениям в обслуживании линий, одновременно энергично отвергая навязываемую мне тогда со всех сторон вину в разрушении предложенной мной телеграфной системы. Естественно, что появление данной брошюры привело к разногласиям с управлением Прусского государственного телеграфа. В частности, на несколько лет полностью прекратилось любое общение как с моей персоной, так и моей фирмой. У нас забрали все заказы и передали наши специальные конструкции другим фабрикантам в виде моделей. Это привело к тяжелому кризису нашего молодого предприятия, к тому времени превратившегося в фабрику с несколькими сотнями рабочих. По счастью, железнодорожная телеграфия, бывшая тогда, как и сами железные дороги, независимой от государства, представляла собой свободный рынок для нашей продукции. Однако провал государственной телеграфии поспособствовал тому, что мы обратили взгляд на заграницу и искали там сбыт для наших изделий, а также возможности заключения крупных сделок.
Теперь я собираюсь рассказать о зарубежных предприятиях моей фирмы, и так как в них очень важную роль играют младшие братья, то будет уместно прежде взглянуть на прошлое моей семьи, и в частности братьев, в последний описанный мной отрезок жизни.
Биография моего брата Вильгельма изложена хорошо известным английским писателем мистером Уильямом Полем с большими подробностями и добросовестным использованием всех имевшихся в его распоряжении источников.
Поэтому далее я коснусь только тех событий его жизни, что повлияли и на мою собственную судьбу. Для начала я уже в этом месте хочу отметить, что в течение всей жизни Вильгельма я состоял с ним в оживленной переписке и активном личном общении, что приносило нам обоим большую пользу. Мы делились друг с другом всеми важнейшими событиями нашей жизни, а также планами и устремлениями, обсуждали несовпадения в точках зрения и практически всегда, если не в письме, то при ближайшей встрече, приходили к дружескому согласию. То обстоятельство, что я в большей степени являлся ученым-естествоиспытателем, а Вильгельм – техником и практическим инженером, способствовало тому, что мы соответственно этому признавали за каждым из нас определенный авторитет, чем значительно облегчалась наша совместная работа. И то, что мы не завидовали успехам друг друга, а, напротив, радовались признанию каждого на его нынешней родине, укрепляло и обеспечивало наше взаимопонимание.
После прекращения в 1846 году наших деловых отношений по проведению совместных экспериментов Вильгельм устроился инженером на уважаемое английское машиностроительное предприятие, чтобы обеспечить свое существование.
Но, как говорится в одной немецкой пословице, «как волка не корми, он все в лес смотрит», так что это продлилось недолго, и он, так же как и я, целиком погрузился в собственные изобретения. Однако сейчас между нами появилось различие: я ограничился практическим решением многочисленных задач, поставленных передо мной телеграфией и вообще применением учения об электричестве, в то время как Вильгельм преимущественно пытался разрешить трудные проблемы термодинамики. В частности, он поставил себе задачу обойти сложности, возникшие у Стирлинга в Данди с конструкцией его тепловой машины, используя генератор тепла.