Читаем Как я написал Конституцию эпохи Ельцина и Путина полностью

Ведь что такое связанный кредит? Это когда нашей стране в трудный момент дают, условно, миллиард франков, евро или долларов под проценты, но при этом обязывают нас выполнить целую кучу условий: пригласить на эти деньги работать французские компании, купить французские приборы и оборудование, нанять французских специалистов, чуть ли не до уровня младшего научного сотрудника. Фактически мы берем заем у Франции, чтобы истратить его на эту же страну. Сегодня такой практикой особенно злоупотребляет Китай, но подобная схема существовала всегда. И она нам, естественно, не сильно нравилась.

Так именно тогда — весной 1995-го — нам удалось впервые пробить (в том числе и моими скромными усилиями) механизм прямых инвестиций, прямые кредитные деньги для наших проектов без каких-то специальных условий их использования.

Заседание межправительственной комиссии прошло успешно, о Чечне не говорили, со связанными кредитами разобрались, Виктор Степанович был очень доволен, французская сторона тоже, все речи произнесли, всё шампанское выпили. Собственно, пора в аэропорт. И тут я неожиданно говорю Черномырдину:

«Виктор Степанович, а давайте заедем к Жаку Шираку!»

Он так на меня смотрит непонимающе:

«А зачем нам к мэру Парижа ехать, если мы только что с самим премьером пообщались?»

«Так через месяц выборы, — говорю. — А он точно будет следующим президентом Франции».

«Да брось ты! Все мои эксперты и аналитики говорят, что президентом будет Жоспен. Его же Миттеран выдвинул. А твой Ширак предыдущие выборы продул как раз Миттерану».

Я стал Черномырдину объяснять, что всё не так просто: ну, во-первых, Жак Ширак не лыком шит. Он «под себя» восстановил пост мэра Парижа. После Парижской коммуны мэрию там почти на сто лет упразднили. И чтобы Ширак стал мэром, пришлось повысить статус Парижа в административно-территориальном делении, сделать его целым департаментом. И Ширак как пост принял в 1977 году, так городом до сих пор и рулит, еще со времен «дорогого Леонида Ильича».

Виктор Степанович опять не согласен:

«Ну и подумаешь, что он мэр. Так и останется мэром. Никто его президентом не изберет, потому что столичных мэров никто нигде не любит. Ни в Москве, ни в Париже».

А я стою на своем:

«Виктор Степанович, а спорим, что Ширак победит во втором туре? Ну давайте хоть на полчаса к нему перед отлетом заедем! Я уже договорился!»

Тут мастер народного афоризма Виктор Степанович художественно высказал все, что обо мне думает, но на полчаса заехать к Шираку согласился.

И вот уже перед нами красивый особняк в центре города. Ширак лично нас встречает-принимает. С искренним интересом, с улыбкой. Мне сразу понравился — очень позитивный, доброжелательный человек. А на столе уже чай с какими-то восточными сладостями нас ждет…

Пили чай, беседовали на всякие общекультурные темы. А потом Ширак нас просто убил: вдруг стал читать наизусть главу из «Евгения Онегина» на чистом русском языке.

Мы с Виктором Степановичем от удивления чуть с креслиц своих антикварных не попадали и в один голос спрашиваем: «Так, выходит, вы всё по-русски понимаете?»

Ширак руками машет, дескать, никак нет — русского не знает: «Понимаю очень мало, а говорить вообще не могу. Просто я так люблю Пушкина и Россию, что текст фотографирую и кусками запоминаю, как он по-русски звучит, а потом наизусть повторяю. Мне говорят, что произношу почти без акцента».

Ну, мы тоже стали его убеждать, что произношение прекрасное. А он смеется — дескать, наверное, кто-то из предков был попугаем.

В общем, вместо получаса мы с Шираком почти полтора часа проговорили и попрощались фактически друзьями.

Думаю, с того самого момента началась не только дружба Черномырдина с Жаком Шираком, но, возможно, эта встреча стала отправной точкой для будущей дружбы с Ельциным, а потом и с Путиным. Ширак же был президентом Франции аж до 2007 года! Кстати, это он сократил срок президентства с семи лет до пяти, а потому был президентом Франции двенадцать лет подряд: семь, на которые его избрали в первый раз, и пять, которые благодаря ему теперь фигурируют во французской Конституции.

Когда Ширак нас в ту памятную встречу провожал, случился еще один маленький эпизод. Начинаем мы спускаться на выход по огромной мраморной лестнице, а «друг Жак» идет чуть сзади и на прощание напутствует: «Дорогой Виктор Степанович, в этот сложный период я желаю вам и вашему правительству удачи в экономических реформах, чтобы у вас всё получилось».

А Черномырдин внезапно останавливается, поворачивается к нему и говорит с укоризной: «Эх, Жак, если бы не ваша Парижская коммуна, да еще с Карлом Марксом в придачу, у нас бы уже давно все получилось! Вы-то со своими революционерами быстро разобрались, а мы вот со своими семьдесят лет промучились».

Так вот взял и одной фразой вынес приговор всем социалистическим и коммунистическим идеям, да и убыл в Россию.

Я этот момент на всю жизнь запомнил. Жак Ширак смотрит на нас и сказать ничего не может: вроде как Франция получается виноватой за все, что сейчас в России происходит…

***

Перейти на страницу:

Все книги серии 90-е: личности в истории

Как я написал Конституцию эпохи Ельцина и Путина
Как я написал Конституцию эпохи Ельцина и Путина

Эта книга открывает серию «90-е: личности в истории». Ее автор – государственный советник по правовой политике, вице-премьер и министр российского правительства в 1990-х, депутат парламента четырех созывов, создатель Партии российского единства и согласия, заслуженный юрист России, профессор Сергей Шахрай. Мемуары охватывают не только девяностые – время политического взлета автора, но и многие события, случившиеся до и после этого переломного десятилетия в истории страны. Шахрай-юрист профессионально внимателен к фактам. Но его книга – не сухое перечисление имен-дат-событий, а воспоминания, полные драматизма и страстей, пронизанные духом того времени. Автор без прикрас пишет о своей политической карьере, честно оценивает обстоятельства и собственные поступки, стараясь извлечь из прошлого уроки для будущего. Мемуары Сергея Шахрая населены множеством ярких личностей: Борис Ельцин, Анатолий Собчак, Сергей Алексеев, Виктор Черномырдин, Евгений Примаков, Юрий Лужков, Михаил Мишустин, Жак Ширак, принц Чарльз и многие другие современники появляются на страницах не как персонажи парадных портретов, но как живые люди со своими достоинствами и недостатками. Писать мемуары о «горячих» девяностых – непростая задача. Автор понимает это и рассчитывает на читателя, который готов увидеть не черно-белую картину, а многоцветную и объемную реальность новейшей истории своей страны.

Сергей Михайлович Шахрай

Публицистика
Пойти в политику и вернуться
Пойти в политику и вернуться

«Пойти в политику и вернуться» – мемуары Сергея Степашина, премьер-министра России в 1999 году. К этому моменту в его послужном списке были должности директора ФСБ, министра юстиции, министра внутренних дел. При этом он никогда не был классическим «силовиком». Пришел в ФСБ (в тот момент Агентство федеральной безопасности) из народных депутатов, побывав в должности председателя государственной комиссии по расследованию деятельности КГБ. Ушел с этого поста по собственному решению после гибели заложников в Будённовске. Всегда был открыт для прессы. Подшучивал над собой. Когда его, генерал-полковника, утверждали на пост премьера, сказал: «Я не Пиночет, моя фамилия Степашин». И к удивлению друзей и оппонентов, был утвержден Государственной Думой на высокий пост с первого раза, что в те годы бывало нечасто.До августа 1999 года Сергей Степашин считался одним из самых реальных кандидатов на президентское кресло. Прогнозы не сбылись. Сожалеет ли об этом Степашин? Почему политическая карьера сложилась так, а не иначе? Были ли в этой карьере поступки, в совершении которых автор мемуаров раскаивается? Что для него в политике было и остается самым важным? Простых ответов на эти вопросы у Степашина нет – есть искреннее желание над ними думать. И не лукавить при этом перед собой и читателем.Это воспоминания того, кто пошел в политику и вернулся человеком.

Сергей Вадимович Степашин

Документальная литература
Я закрыл КПСС
Я закрыл КПСС

«Я закрыл КПСС» — мемуары Евгения Савостьянова, заместителя председателя КГБ СССР и заместителя директора Федеральной службы контрразведки России в начале девяностых. Назначение на работу в спецслужбы для демократа и антикоммуниста Евгения Савостьянова было неожиданным. Но девяностые годы XX века в России были полны подобных поворотов в судьбах людей. Автор этих воспоминаний лично участвовал в «похоронах» Коммунистической партии Советского Союза, снимал гриф «секретно» с истории Бутовского полигона, где в годы сталинских репрессий были расстреляны тысячи человек, первым наладил контакт с антидудаевской оппозицией в Чечне, отвечал за кадровую политику в администрации президента Ельцина. Среди тех, с кем его столкнула судьба, были Андрей Сахаров и Михаил Горбачёв, Юрий Лужков и Владимир Гусинский, Сергей Степашин и Анатолий Чубайс. Читателя ждут встречи с этими и другими политиками, правозащитниками, бизнесменами, которые в той или иной степени повлияли на ход истории в девяностые годы.В мемуарах Евгения Савостьянова много ранее не известных широкой публике фактов и деталей, которые сохранились благодаря его дневникам. Автор не претендует на беспристрастность — и это большой плюс книги. В этой книге есть боль и радость, сомнения и попытки осмыслить пережитое. А значит, у читателя появляется возможность понять людей, которые когда-то поверили в то, что Россия может стать свободной демократической страной.

Евгений Вадимович Савостьянов

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Дальний остров
Дальний остров

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Джонатан Франзен

Публицистика / Критика / Документальное