Как я продавал виагру

Эй, дружище, ведь твой отец брокер? Обвал на фондовой бирже в 87-м его, наверное, основательно подкосил?

Ой, ну не знаю… Наверно… Помнится, той осенью он был несколько мрачнее, чем обычно.

Ясное дело, во время учебы у меня была масса куда более важных забот: я думал о том, как бы не прославиться рекордным количеством пропущенных пасов, переживал, почему девушки из нашей группы поддержки не хотят со мной встречаться, и все в таком духе.

Наконец, хотя и поздновато, но я все же догадался, что разоряю наш семейный бюджет, и, образумившись, в 1990-м подал заявку на двухгодичную программу сухопутного подразделения Учебного корпуса офицеров. Сразу стипендию мне не дали, но я получил возможность провести полтора месяца на базе Форт-Нокс в Кентукки, пройти курс начальной подготовки и поучаствовать в конкурсе. В случае успеха я мог стать счастливым обладателем стипендии. Вместе с шестью сотнями других будущих третьекурсников, моих соперников, я развлекался по полной. Единственное, что меня удручало в эти шесть июньских недель (помимо, разве что, влажного климата «Штата голубой травы»), — лежавший на мне груз ответственности. Но, несмотря на ни что, я собрался с силами и в итоге получил стипендию — 20 тысяч долларов, которые мама моментально потратила на новую машину. И мне еще целый год не разрешали садиться за руль!

Когда я пришел на занятия для торговых представителей Pfizer, боязнь подвести семью, к счастью, уже не отравляла мне жизнь: работа ведь была у меня в кармане. Но меня не покидало то же чувство, что и в 90-м: «Какого черта я тут делаю?» Зловещее совпадение: и подготовка в компании Pfizer, и обучение в тренировочном лагере для новобранцев продолжались ровно полтора месяца. К тому же в обоих случаях нам указывали, где мы должны обедать, так что мои гастрономические возможности были крайне ограничены.

Но самое странное совпадение — это поведение родителей. В обоих случаях накануне моего отбытия на учебу они начинали вправлять мне мозги. На этот раз, полулежа в шезлонгах и потягивая коктейли, они почему-то решили, что перед началом трудовой жизни мне больше всего недостает их советов. Они вывалили на мою несчастную голову все правила общения с клиентом, о каких только слышали в жизни. По их рассказам Кен Берне[5] мог бы снять целый документальный фильм под названием «Продажи».

Без энтузиазма выслушивая их наставления, я вспомнил, как мы ехали с отцом в аэропорт, где я должен был сесть на самолет до Форт-Нокса. Все сорок пять минут нашей поездки он беспрерывно что-то говорил: рассказывал, как учился в тренировочном лагере корпуса морской пехоты, советовал, как нужно вести себя с инструктором по строевой подготовке, и т. д. Конечно, он действовал тогда из лучших побуждений, да и теперь, решив прочитать мне курс лекций на заднем дворе нашего дома, родители хотели как лучше. Но в обоих случаях мне было не до того. Я бы предпочел, чтобы меня оставили в покое. Однако, изучив за эти годы все их привычки, я понимал, что родителей уже не изменишь. Поэтому я решил как можно скорее отправиться в путь.

Добрался я быстро. Судьба удачно распорядилась так, что тренинг проходил в отеле «Марриотт» в Парк-Ридж, штат Нью-Джерси, то есть в десяти минутах езды от родительского дома. Это было особенно приятное преимущество, когда мне или моим новым товарищам требовалась бесплатная стирка. К тому же благодаря любезности моей сестры Анны-Марии, которая работала в местной закусочной Dairy Queen, мы всегда могли задаром полакомиться ванильным мороженым с кусочками шоколадного печенья.

В вестибюле гостиницы меня встретило шумное многоголосие. Полторы сотни торговых агентов производят такой шум, что будьте нате. Пока я пытался прикинуть, что же это за люди, мне в голову пришли две мысли: «Вот это да! Опять вижу парней, которые выглядят точь-в-точь как я!» и «Нужно хорошенько рассмотреть всех цыпочек!» Смотря, где бы притулиться, я обошел толпу сбоку и тут почувствовал какую-то непонятную общность с этими ребятами. Я улавливал что-то родное, но никак не мог определить, что именно. Помещение заполняли мужчины и женщины разных национальностей и возрастов, но что-то подсказывало мне: они принадлежат к одной группе, они — часть команды. И вдруг до меня дошло! Как же я сразу не заметил, они же все в форме. Вот вам, пожалуйста, еще одна черта, объединяющая армию и компанию Pfizer.