Как я стала киноведом

Обыкновенно свет без пламени
Исходит в этот день с Фавора…

Фаворским светом озарен ее дорогой образ.

Свет далекой звезды

Впервые опубликовано в журнале «Экран» (2001. № А)

Хоронили Михаила Андреевича Глузского… Старинное Ваганьковское кладбище, скорбная толпа. Гроб на лафете, воинский караул. Вслед за венком от Президента России — целая процессия венков. Море цветов: мне еще не доводилось видеть кипы таких огромных, с детскую голову, махровых темно-красных роз.

Но не было официоза. Оркестр молчал — родные не хотели пышности. Не было надгробных речей. Лишь одинокий, за душу хватающий голос трубы…

Мне посчастливилось быть среди тех, кто знал его близко. Среди тех его друзей, коллег, соседей, рецензентов, почитателей, кто шел с ним рядом целых полвека, а то и дольше. Его — знаменитейшего, Народного артиста, лауреата «Ники» и множества премий, «Кумира» (было у него и такое звание!) — мы звали до конца дней «Миша», «Мишуня». А студенты его актерского курса во ВГИКе именовали себя «глузятами».

Его московские университеты

Перенесемся в кипучую Москву — столицу 1920-х. Гражданская война, нэп, реконструкция — среди тысяч приезжих мать, Ефросинья Кондратьевна, с двумя малыми детьми на руках. Отец, красавец и поэт (возможно, от него-то артистический ген сына), где-то сгинул в революцию. Повезло: мать устроилась продавщицей в шикарный магазин «Мюр и Мерилиз» (после национализации он стал называться «Мосторг», а сейчас — ЦУМ). Там, под прилавком отдела игрушек, где торговала она куклами и зверушками, мать прятала маленького Мишу — не с кем было оставлять. Когда подрос, выучился на электромонтера. Здесь, в самодеятельном театральном кружке «Мосторга», обратили внимание на живого, смышленого паренька с блестящими черными глазами. Однако роли ему поручали все больше… стариков — вот вам и первые опыты актерского «перевоплощения»!

Жили в огромном бывшем доходном доме на Новой Басманной улице, конечно, все в одной комнате 20 м; внизу грохотала железная дорога, а во дворе (о! эти воспетые довоенные московские дворы!) мальчишеские компании не только озорничали, но тоже увлекались самодеятельностью — вот ведь перст судьбы! Судьба-то и призвала юношу в артисты, определила в Школу киноактера при «Мосфильме», а по окончании — в Центральный театр Красной армии.

Там, в многолюдных массовках на гигантской сцене нового здания-звезды на площади Коммуны, и состоялись первые театральные «дебюты» Михаила Глузского (кстати, не одному ему с этой сцены-полигона доведется прыгнуть в знаменитости, назову еще Андрея Попова, Алексея Баталова…). И в кино он успел сняться еще до войны, пусть в самых малых эпизодиках. Молоденький и строгий пограничник из «хита» 1939 года «Девушка с характером», где он появлялся в кадре рядом с тогдашней примадонной Валентиной Серовой; раненый ополченец в историческом «Минине и Пожарском», башкир в «Салавате Юлаеве» — вот первые его экранные лики. Точнее, не лики, а блики!

Война застала его армейским артистом, и все четыре года колесил он в бригадах — фронты, прифронтовые части, госпитали, неоднократно бывая на передовой, а в 1945-м, с Победой, обосновавшись в театре Советской армии в поверженном Потсдаме, — это были университеты жизни.

Давайте откроем современный справочник «Актеры советского кино». Увидим, что за этими кинодебютами шестидесятилетней давности у Михаила Глузского перечислено 150 (!) с лишним ролей. А последние сыграны в 2000 году. Ни у кого из его коллег нет такого длинного послужного списка. Позавидовали бы даже в Голливуде!

Галерея экранных образов артиста Глузского — поистине целый мир разнохарактерных лиц: рядовые и генералы, злодеи и жертвы, фанатики идеи и наемники, молодые и старые, современники и герои классической драмы. И вот что особо примечательно: это актерская биография на постоянном подъеме, на нарастании! Свои лучшие (они же — любимые им самим) роли Глузский сыграл уже в зрелом возрасте, за 50, когда, как правило, ощущается усталость мастера, возникают повторы, знакомое экранное лицо приедается зрителю. У Глузского же наоборот! Во всеоружии мастерства и опыта он создает глубоко индивидуальные, неповторимые портреты, которые являются в то же время и художественным обобщением, типом. Таков его академик Сретенский в фильме «Монолог» — ученый-новатор, смельчак, способный отринуть положение и почести во имя научной истины, а в частной жизни — человек редкостной доброты и деликатности, трогательно привязанный к беззащитному, обиженному жизнью существу, юной внучке. Истинный русский интеллигент — недаром фильм так нравился Андрею Дмитриевичу Сахарову! И сегодня игра Глузского — сдержанная, на «внутреннем темпераменте» и накале, смотрится абсолютно современно — невозможно сдержать слезы!