Как я украл миллион. Исповедь раскаявшегося кардера

Ребята пошли по легкому пути и в качестве объекта для подделки избрали VISA Electron, на которых не было голограмм и для персонализации (нанесения номера карты, срока действия и Ф.И.О. владельца) которых, в отличие от классических VISA и Mastercard, не требовалось дорогостоящих эмбоссеров.

Персонализация настоящего ElectronElectron осуществляется методом лазерной гравировки. Когда я взял в руки образцы от Флинта и К^о, я сразу отметил, что ребята упростили для себя и этот процесс: вместо лазерной гравировки была использована прозрачная сверхтонкая самоклеящаяся пленка, на которую обычным лазерным принтером наносились данные. Пленка наклеивалась на лицевую поверхность карты, разглаживалась и обрезалась по контуру. Наверное, после этого карту можно было бы прогреть феном, чтобы пленка не отслаивалась, — лично я, превращая болванки Флинта в многоразовые «орудия совершения преступления» (не выбрасывать же по $100 за одну болванку), так и делал. В целом же их карты были отличного качества: офсетная печать, хорошо читаемый микрошрифт, полоса для подписи с проступающей по мере износа надписью void — все было на должном уровне.

Глава 16 Кто убил Пола Хлебникова

Однажды вечером на пороге нашей хаты появился не совсем типичный для обитателя минской тюрьмы персонаж. Среднего роста, спортивного телосложения, в дорогой кожаной куртке Sean John, черные угольки глаз и черные же, как смоль, но местами уже седеющие волосы. Прямо man in black — подумал я. Волевой подбородок, мягкая кошачья походка, на вид лет сорок… Что-то вызывающе противоречивое было во всем его облике — за внешним спокойствием и уверенностью, что выдавало во вновь прибывшем человека, не понаслышке знакомого с отечественной пенитенциарной системой, скрывалось огромное внутреннее напряжение — незнакомец был похож на сжатую пружину, готовую в любой момент высвободить таящуюся в ней силу.

Вату-скрутку (матрас, одеяло, подушку) в сторону:

— Здорово, пацаны! Меня Валид зовут.

Хата притихла, с интересом разглядывая новичка.

— Проходи сюда, присаживайся (в тюрьме не говорят «садись»), сейчас раззнакомимся, — пригласил незнакомца в наш «ходок» Дима Батон. — Эй там, кто-нибудь, — позвал Дима одного из помощников, — кофе, что ли, заварите, не видите — человек заехал. Кто, откуда, за что? — обратился он уже к Валиду.

— Чеченец. Из Москвы. По убийству Хлебникова…

— Епт, киллер! — позабыв про чувство такта, вырвалось у меня — я выписывал Forbes и знал об убийстве его главного редактора несколькими месяцами ранее.

— В «Журавинке» брали, — продолжал чеченец, — «Алмаз», человек сорок. Плюс опера — ГУБОП, КГБ. Мы тренировались спокойно в зале — вдруг откуда ни возьмись, из всех окон и щелей маски-шоу повалили, как тараканы. Уложили нас быстро, естественно. Обвинили в нарушении паспортного режима, потом две недели в спецприемнике-распределителе и сюда.

— По жизни кто? — поинтересовался Батон.

— Блатной, — уверенно ответил Валид.

— Ну давай сюда, — Дима показал на свободную шконку в дальнем углу нашего «ходка». — Располагайся, отдыхай — поди, устал в «отстойнике». Утро вечера мудренее.

В тюрьме я легко сходился с людьми разных взглядов, возрастов и социального положения — нашел я общий язык и с Валидом. Уже на следующий день я играл с ним в шахматы, во время игры узнавая подробности жизни моего нового знакомого. Выяснилось, что Валид Агаев вместе с задержанным с ним же Казбеком Дукузовым (в Москве известен под «погонялом» Черный) являлись основными подозреваемыми в убийстве Пола Хлебникова. В Беларуси им предъявили обвинение только в нарушении паспортно-визового режима, что в нашей стране, занимающей промежуточное положение между Россией и Западом, являлось серьезным правонарушением. А Дукузову вменяли еще и оказание сопротивления властям: будучи мастером спорта по боксу и дзюдо, тот здорово отметелил нескольких спецназовцев, и теперь ребята ожидали экстрадиции в Россию. Валид был мастером спорта по вольной борьбе, и одно время вместе с братом Мамедом (Валид звал его Мусиком) даже выступал за сборную Москвы.

В шахматы он играл не очень. А может, специально мне проигрывал, взяв на вооружение слегка переиначенный принцип: «Если хочешь завоевать человека, позволь ему победить себя в споре».

Сразу же после ареста Агаева и Дукузова все мировые СМИ наперебой затрубили об их причастности к убийству Хлебникова.

— Валид, а как вы спалились? — спросил я однажды у чеченца. — Как вообще получилось, что вышли на вас?