Как я вам нравлюсь теперь?

Она все говорила, а мою улыбку словно вырезали скальпелем. Ни в коем случае не переставать улыбаться. Она не должна была увидеть мои истинные чувства. В глубине души я провалилась в бездну отчаяния. На той свадьбе у них порвался презерватив, объясняла она. Конечно, она выпила экстренную таблетку, но это не помогло. В школе все приняли новость без проблем, они с Найджелом уже «практически живут вместе», хоть у нее и остался месяц залога по ее квартире.

Теперь все встало на свои места. Вот почему мы все время встречались за чашкой кофе, а не бокалом вина. Вот почему она пополнела, а грудная клетка слегка раздалась. Вот почему ее кожа так сияет. Как я могла пропустить все эти подсказки?

– Какой срок ставят? – выдавила я. Я уже знала, какие вопросы надо задавать, когда твои друзья оказываются по ту сторону. Мне не впервой, я уже знаю этот жаргон.

– Декабрь, – смущенно сказала она. Смущенно – потому что простой подсчет означал одно: прошло уже три месяца. Три месяца. Три месяца, и она молчала.

– Прости, что не сказала раньше. – Мои мысли было легко прочитать. Взяв булочку, Ди обмакнула ее в пиалу с маслом. Масло стекало с нее, и я как завороженная смотрела за тем, как Ди ест булочку, – ведь это беременная Ди ест булочку.

Беременная Ди.

Ди беременна.

Она проглотила кусок и слегка покраснела. Между нами разверзлась пропасть. С каждым днем она будет становиться все шире, потому что Ди перешла на другую сторону. Мы будем видеться и болтать, делая вид, будто между нам нет никакой стены, но это не так. На ее возведение ушло всего несколько минут. Прибежали рабочие и в спешке начали ее строить, пока на кухне кружком раскладывали булочки на тарелке.

– Тор, – сказала она. – Скажу честно, я ужасно боялась тебе признаться.

– Что? Почему? – Открытый рот, честные глаза.

Она откашлялась.

– Как бы сказать… самое ценное в нашей дружбе – это искренность. Я знаю, как ты к этому относишься и что у вас с Томом сейчас не все клеится…

Я почувствовала боль, как от ожога сигаретой. Как она смеет! Как она смеет говорить о Томе, когда в ее животе растет общественно одобряемое представление о счастье. Как она смеет наносить мне такой удар сейчас.

– У нас с Томом все хорошо, – до меня донесся мой собственный голос. – Сейчас у нас прекрасный период. Мы все обсудили после того случая со стриптиз-клубом, и все сразу наладилось.

Моя ложь добавила дополнительные кирпичи к стене.

– Ой, ну это здорово! Вдруг ты тоже скоро забеременеешь, и мы будем обе ходить с животом.

Ее ложь – и стена вырастает еще на пару сантиметров.

– Насчет этого не уверена. Но я правда очень рада за тебя, Ди. В шоке, конечно, но очень рада.

Она с улыбкой потрясла головой.

– Было глупо думать, что ты не обрадуешься. Эми уверяла, что все пройдет отлично.

Я жевала булочку, но в этот момент она выпала у меня из рук.

– Эми знает? – небрежным тоном спросила я. Во рту стало сладко. На самом деле мне хотелось закричать «ЭМИ ЗНАЕТ?!». Эми жила с нами на одном этаже в университете, и мы ее вроде как терпеть не могли. Наше общение сошло на нет, когда она завела двоих детей. Эми каждый божий день публиковала новости о своей беременности. Оба раза. Можно подумать, что второй ребенок развивается как-то по-другому. Пропустить это было невозможно: она присылала все это и в наш общегрупповой университетский чат. «Сегодня мой ребеночек размером с горошину». «Сегодня у моего ребеночка появились легкие». «Сегодня ребеночек помахал ручкой в животе».

У нас с Ди шло параллельное обсуждение. «Сегодня я волнуюсь, что мамочка не будет уважать мою частную жизнь после моего рождения». «Сегодня я волнуюсь, что мамочка будет вести прямую трансляцию родов в соцсетях». «Сегодня у меня не получается построить отношения с другими эмбрионами, потому что у меня слишком раздутое эго».

– Она мне очень помогла, – сказала Ди. Она выкинула из головы эти воспоминания, спрятала их куда-то подальше, потому что теперь ее мнение об Эми изменилось, она в ней нуждалась. – У меня был просто ужасный токсикоз, Тор. И хуже всего то, что ты никому не можешь объяснить, почему ты так отвратительно себя чувствуешь. Я страдала всякий раз, как ты звала меня выпить.

Я непроизвольно сделала глоток. Вино – это все, что у меня осталось. Мое единственное преимущество. Я могу пить вино, а ты нет.

– Так что да, мне очень повезло, что Эми была рядом. Конечно, иногда она… ну ты понимаешь… но я ей очень признательна. И ты не поверишь, Найджел с Ником так подружились. На прошлой неделе мы позвали их на ужин – и это была прямо-таки любовь с первого взгляда.

Она позвала их на ужин. Она позвала их на ужин. Она сказала, что беременна, Эми, а не мне, ведь у меня нет детей, а у Эми есть, и она позвала их к себе.

Широчайшая улыбка разрывала мое лицо.

– Супер, – повторяла я. – Супер.