Как я вам нравлюсь теперь?

Ди не стала настаивать и уточнять детали – уже это изменилось между нами. Она не стала заглядывать за фасад «у меня все хорошо». Прежняя Ди заглянула бы. Она бы кружила вокруг меня подобно самонаводящейся ракете, сверлила бы меня до тех пор, пока я не рассказала обо всех своих страхах, и тогда она помогла бы мне.

Но сейчас ей не до этого, и я не могу ее винить. Нечестно устраивать другим проверку, а потом сетовать, что они ее не прошли.

* * *

Брикстон по-прежнему грохотал и изнемогал от жары, когда мы вышли на улицу. Ди пожаловалась, что при беременности чувствуешь себя беззащитной, когда приходится пробираться сквозь толпы людей. Я никогда об этом не задумывалась, но, наверное, так и есть. Я проводила Ди до автобусной остановки, охраняя ее живот. Она оценила мой жест и крепко обняла на прощание.

– Надо бы нам собраться на ужин вчетвером.

– Отличная идея.

Мы еще раз обнялись, но очередь уже продвигалась вперед. Автобус был полон, и я волновалась, что для нее не найдется места, но она достала из сумочки значок «Будущая мама» и суетливо нацепила его на платье.

– Знаю, – сказала она, заметив выражение моего лица, – когда я впервые его надела, у меня был экзистенциальный кризис.

Она зашла в автобус, указала на значок, и ей уступили место. Она показала мне большой палец, и автобус, скрипнув тормозами, с ревом умчался прочь.

Я осталась в Брикстоне, окруженная другими лондонцами, не готовыми последовать примеру Ди. Они наслаждались молодостью на свежем воздухе и отгоняли все мысли об этом за бокалом крафтового пива. Я смотрела, как проходит жизнь вокруг. Здесь царил хаос. Казалось, что путь от станции метро до кинотеатра Ritzy – самая наводненная часть Лондона. Невозможно пройти от одного конца к другому и не врезаться по меньшей мере в десяток совершенно незнакомых людей. Здесь столько людей, пьяных от алкоголя и опьяненных солнцем.

Но почему тогда я чувствую себя такой одинокой?

* * *

Я шла обратно через парк тем же путем, но все вокруг изменилось. Я возвращалась к своей жизни. Своей жизни с Томом. Не будь Ди беременна, мы бы отправились в один винный бар, потом в другой. Я бы вернулась домой радостная, веселая, беззаботная, беспечная, а Том был бы рад, что получил квартиру в свое распоряжение на целый вечер. Но Ди беременна, так что я возвращаюсь домой в половине девятого вечера. Я поднялась на вершину холма, вдали на горизонте мерцал север Лондона. Миновала теннисные корты – очередь рассосалась. Я ненадолго остановилась посмотреть за игрой. Двое мужчин с силой гоняли мяч взад-вперед, словно на Уимблдоне, не давая последней паре в очереди шанса поиграть. Я задумалась о счастье: можно ли радоваться за кого-то, если их счастье огорчает тебя? Кажется, для этого чувства нужно особое слово. Наверное, оно даже существует в каком-нибудь языке типа голландского. Неплохая идея для моего следующего поста, но придется выждать несколько дней. Нельзя, чтобы Ди подумала, что это про нее. Пусть даже так оно и есть.

Когда я вернулась, дома было тихо, не считая приглушенных голосов ведущих Desert Island Discs[5], доносящихся из ванной. «Я дома», – крикнула я. Кошка потерлась о мои ноги. На кухне я открыла молоко, которое купила в магазине на углу. Кошка путалась у меня под ногами, выпрашивая еду, хотя была не голодна, и я чуть не споткнулась. «ОТВАЛИ!» – завопила я, но Кошка все так же продолжала тереться об меня. Я еле удержалась от пинка.

– Тор? – донесся голос Тома из-за двери в ванную. – Это ты?

Я вывалила побольше корма в кошачью миску – мне стало стыдно за то, что я на нее накричала. Кошка посмотрела, развернулась и ушла.

– Нет, это твоя другая девушка! – крикнула я. Ни ответа, ни смеха. Может, он просто не услышал. Я немного постояла перед дверью в ванную, собираясь с духом. Нельзя показывать Тому свои чувства, а он очень хорошо улавливает мое настроение.

Вдох-выдох. Вдох-выдох.

Я открыла дверь.

И улыбнулась.

А он неплохо тут устроился. Зажег мои свечи, налил мой лосьон, как я и предполагала. Но он выглядел так мило, что я не стала ругаться. Темные волосы покрыты пеной, ленивая улыбка на лице. Он походил на пятилетнего малыша – не считая характера и залысины, о которой никогда нельзя упоминать даже в шутку. Я снова ощутила прилив любви к нему. Я стояла, скрестив руки и улыбаясь. Почувствовав мое присутствие – а может, просто повеяло холодом от двери, – он открыл глаза.

– Привет, Тор, – сказал он глубоким и спокойным голосом. – Хорошо провели время с Ди?

– Ага.

Мне хотелось прикоснуться к нему. Быть рядом с ним. Боже, я так люблю его, иногда эта любовь просто переполняет меня. Я кивнула в сторону ванны.

– Хватит места для меня?

Он усмехнулся и прикрыл глаза.

– Конечно. Только, чур, ты с той стороны, где кран.

– Но мне всегда достается та сторона.

– Кто не успел, тот опоздал, дорогуша…