Таким образом, квантование знаний и ноу-хау, которое отчасти связано с издержками на установление связей, помогает нам ответить на вопрос о том, чем объясняется сложность накопления все возрастающих объемов знаний и ноу-хау. Ответ заключается в том, что сложность накопления знаний и ноу-хау обусловлена сложностью создания сети, необходимой для их воплощения. Однако существует важная оговорка. До этого момента при обсуждении издержек на установление связей мы слишком сильно полагались на экономические аргументы, например те, которые выдвинули Коуз и Уильямсон. Однако на структуру социальных сетей также влияют некоторые важные социологические и культурные процессы. В следующей главе я рассмотрю другие течения в литературе, объясняющие связь между структурой социальных сетей и экономическими последствиями.
Глава 8
Мы верим в связи
Общество, состоящее исключительно из рациональных индивидов, объединяющихся на основе социального контракта ради удовлетворения своих потребностей, нежизнеспособно.
Доверие, под которым я понимаю уверенность в том, что другие будут поступать «правильно», несмотря на очевидный стимул поступить наоборот, если и возникает, то только в контексте социальной сети.
Найти хорошую квартиру в Бостоне нелегко, особенно с зарплатой аспиранта. В 2005 году у меня не было другого выбора, кроме как усвоить этот урок.
В 2004 году я переехал в Соединенные Штаты, чтобы присоединиться к лаборатории Ласло Барабази в университете Нотр-Дам. Ласло, как его называют те, кто провел рядом с ним некоторое время, был известным молодым физиком, работающим над сетями и сложными системами. До 2004 года я следил за его публикациями через Интернет. Теперь пришло время последовать за самим Ласло, переехавшим в Бостон.
В 2005 году Ласло переместил свою лабораторию в Бостон, чтобы поработать в течение своего творческого отпуска в Центре системной биологии для изучения и лечения рака Марка Видала. Однако моя первая поездка не подразумевала проведения каких-либо исследований. Единственной целью было найти жилье. И на это у меня было только два дня.
В течение двух дней я бегал от одной небольшой, грязной и дорогой квартиры до другой. Поскольку я должен был принять решение быстро, я выбрал квартиру на Южной Хантингтон авеню в нескольких минутах ходьбы от лаборатории Марка.
В то время я еще не знал, что мне предстояло провести значительную часть своей жизни в Бостоне (или, точнее, в Кембридже, который представляет собой «секретное оружие» Бостона). Вот уже почти десять лет я живу в Бостоне, за это время я окончил работу в лаборатории Ласло, основал собственную лабораторию в Массачусетском технологическом институте, женился, стал отцом и завел множество друзей. За эти годы мне довелось пожить во многих квартирах и в домах многих моих друзей. Теперь, вспоминая свой первый опыт поиска жилья, я могу понять, почему в Бостоне так сложно найти хорошую квартиру. Причина проста: лучшие квартиры никогда не появляются на рынке, они передаются по неофициальным каналам среди друзей.
В Бостоне и Кембридже многие люди не задерживаются подолгу. Здесь много аспирантов и постдокторов, а это значит, что срок их пребывания здесь ограничен. Бостон и Кембридж – это не только «плавильные котлы», но и города, где можно заводить новых друзей и устраивать прощальные вечеринки. Сочетание высокой ротации жителей и возможности налаживания дружеских связей создает ситуацию, при которой лучшие квартиры в Кембридже никогда не попадают на рынок. Когда кто-то выезжает из хорошей квартиры, он передает ее своему другу, который ищет жилье, и хозяева, как правило, не возражают против такого порядка, поскольку это освобождает их от хлопот, связанных с поиском нового арендатора. Таким образом, урок заключается в том, что, по крайней мере, в случае с Бостоном и Кембриджем, рынок съемного жилья является вторичным по отношению к социальной сети. Говоря языком Грановеттера, социолога, который на протяжении большей части своей жизни изучал экономическую релевантность социальных сетей, мы можем сказать, что в Кембридже рынок студенческого жилья является