Как испортить хороший текст. От кульминации до финала

Жена начальника женских гимназий однажды спросила Ивана Гончарова: «Отчего это все ваши сочинения начинаются непременно слогом ˝об˝? ˝Обрыв˝, ˝Обломов˝, ˝Обыкновенная история˝…» Гончарову пришлось признаться, что он про это никогда не думал. А читательница подумала, и наверняка она такая не одна.

Редактирование – это возможность оценить изящество собственных формулировок. В повести «Очарованный странник» Николай Лесков мог просто написать, что центральный персонаж временами уходил в запой. Но Николай Семёнович сплёл кружево, подав информацию от первого лица:

⊲

– А с вами что же случалось?

– Я же вам объяснял, что выходы у меня бывали.

– А что это значит выходы?

– Гулять со двора выходил-с. Обучась пить вино, я его всякий день пить избегал и в умеренности никогда не употреблял, но если, бывало, что меня растревожит, ужасное тогда к питью усердие получаю и сейчас сделаю выход на несколько дней и пропадаю.

Один из ярких признаков мастерства писателя – чистый язык и умение даже порочную слабость превратить в литературу.

Когда стоит заканчивать редактирование?

Когда возникает чувство, что текст соответствует замыслу и хорош в литературном отношении…

…и когда появляется опасность пойти круг за кругом, продолжая улучшать улучшенное. Это может перейти в паранойю или выродиться в погоню за оригинальностью.

Оригинальность в том, что автор остаётся собой. Этому Бабель учил Паустовского: «Не стоит доверять чужому глазу. У вас свой глаз. Я ему верю и потому не позаимствую у вас ни запятой».

Не надо писать, редактируя с оглядкой на чужое мнение. Текст должен удовлетворять автора, а не кого-либо из его окружения или сторонних редакторов. Конечно, необходимо прислушиваться к профессиональным редакторам. Но замечание жены начальника женских гимназий не стало для Гончарова сигналом к редактированию названий своих книг, начинающихся слогом «об».

«Если я буду таким, как кто-то другой, то кто же будет таким, как я?» – гласит старинная мудрость. Мудрый раввин Зуся из Аннополя говорил: «Когда я предстану перед Небесным судом, никто не спросит: ˝Зуся, почему ты не был Авраамом, Яаковом или Моисеем?˝ На меня посмотрят и скажут: ˝Зуся, почему ты не был Зусей?˝»

Эту мысль Николай Заболоцкий перевёл в стихи: «Нет на свете печальней измены, чем измена себе самому», а режиссёр Эльдар Рязанов с помощью композитора Андрея Петрова сделал их песней в фильме «Служебный роман».

Автор должен оставаться собой и когда пишет, и когда редактирует.

«Меня не возмущают те, кому больше по вкусу кабацкая музыка. Другой они и не знают. Меня возмущает содержатель кабака. Не выношу, когда уродуют людей», – признавался Антуан де Сент-Экзюпери.

Редактирование – последняя проверка текста: это всё же кабацкая музыка или нечто более достойное?

Первый случай способствует исполнению пророчества математика Готфрида Лейбница:

⊲

Люди впадут в варварство, чему немало будет содействовать эта ужасная масса книг, которая непрерывно растёт. Ибо в конце концов их нагромождение станет почти непреодолимым, число пишущих скоро вырастет до бесконечности, и все вместе они окажутся перед угрозой всеобщего забвения.

Во втором случае у автора есть шанс этого забвения избежать.

Что в итоге?

Следующая «ошибка выжившего», способная похоронить потенциально неплохой текст:

№ 77 – подражать авторам, которые уверены сами и уверяют других, что из-под их пера сразу выходят законченные произведения, и не редактировать написанное.

Не надо писать, считая первую версию произведения окончательной: первейшие мастера придирчиво редактировали едва ли не каждую фразу.

Не надо писать, невнятно излагая мысль: благодаря редактированию возникает ясность и увеличивается вероятность превращения текста в бестселлер.

Не надо писать как попало в надежде на редактора, который всё исправит: даже в крупных издательствах с редакторами бывают сложности.

Не надо писать рассказов «с чужим привкусом»: профессиональные тексты имеют свой собственный, индивидуальный вкус.

Не надо писать, пренебрегая деталями, которые добавляют героям реальности: эфемерное, явно выдуманное существо вызывает меньшее сопереживание читателя, чем персонаж из плоти и крови.

Не надо писать, редактируя с оглядкой на чужое мнение: текст должен удовлетворять автора, а не кого-либо из его окружения или сторонних доброхотов.