Читаем Как курица лапой полностью

Как курица лапой

Вскоре я понял, почему до моего появления он сидел один. Во время урока самостоятельного чтения моя рука чаще поднималась над партой, чем переворачивала страницы.

— Мисс Тейт, Джо проговаривает слова вслух, я не могу сосредоточиться.

— Он меня сводит с ума, мисс Тейт. Разве можно читать под его бормотание?

— Я прочитал четыре страницы. Четыре! Всякий раз, как он начинает гундеть, мне приходится возвращаться к началу.

Мисс Тейт отложила красную ручку.

— Джо, постарайся, пожалуйста, читать потише.

Он покраснел, хотя и до того сидел весь красный.

— Я и так тихо. Меня даже со слуховой трубкой не услыхать.

— Говард тебя хорошо слышит.

— Все слышу, в подробностях, — взорвался я. — К-о-т, кот. П-е-с, пес.

— Неправда, — сказал Джо. — Я про верблюдов читаю.

Дома я спросил папу:

— Что с ним вообще такое? Ему хватает мозгов, чтобы ходить и разговаривать, но при этом он не в состоянии написать «террорист» и «терраса», не сделав восемь ошибок.

— Электропроводка, — мрачно произнес папа. — Неисправная электропроводка. Как на квартире в Рио.

Я едва не погиб при пожаре в той квартире. Так что на следующий день я сделал попытку проявить сочувствие.

— Слушай, — говорю, — или ты берешь себя в руки, или я тебя убью. Что выбираешь?

— Я стараюсь, — ответил он. — Правда стараюсь. Просто не все получается.

— Ты же не дурак. Будь ты дурак, я б тебя оставил в покое.

— Извини. Извини.

Мне почудилось, что он с рождения только и делает, что извиняется.

— Ай, ладно тебе, — буркнул я. — Что-нибудь придумаю.

И кое-что из моих придумок сработало-таки. В тот день я соорудил ему подсказку для сдвоенной «р» в словах «территория», «террорист» и «терраса».

— Слышишь в этих словах рычание?

— Это как?

— Вот так: «Р-Р-Р-Р-Р»! Ну и рычи их.

— Гениально! — воскликнул он, но тут же сник: — А как я запомню, какие из слов рычать, а какие нет, Говард?

— Попробуй их зарифмовать.

И тут с моим соседом по парте произошло полное преображение. Он перекинул через плечо полу невидимого плаща, сделал зверское лицо и прорычал:

На территории террасыДва террориста точат лясы!

Я восторженно пихнул его в бок. Он свалился со стула.

— Надеюсь, вы двое не покалечите друг друга, — сказала мисс Тейт.

Мы маленько поубавили восторги. Я совершил еще одну попытку вернуться к своей работе, но взгляд то и дело притягивался к соседу и его сочинению «Как писать некрасиво». Я вам скажу, этот парень рылся носом в листке, как утка в тине. Выглядело это так жутко, что невозможно было не смотреть. Миллион раз он заносил ручку, но пока не слишком продвинулся.

Я указал на грязное пятно в конце последней строки.

— Это что, по-твоему?

— «Преуспеть», — храбро ответил он. Однако в голосе слышалось плохо скрываемое волнение.

— Сперва «и» замени на «е», а «э» переверни лицом вперед и поменяй местами буквы.

— Теперь правильно?

— Нет, что ты, — говорю безжалостно. — Мы все еще в миле от дома.

Он в сердцах перечеркнул слово и написал вместо него «постараца».

— Зачем? — спрашиваю.

— Этим всегда кончается: приходится менять сложное слово на попроще, с которым я справлюсь.

— Так нельзя. Тебя будут считать недалеким.

— Про меня и без того все так думают.

— И тебя это устраивает?

Я посидел, подумал. Потом говорю:

— Есть! В этом слове не суп, а ус!

— Э?

— Так ты сможешь запомнить!

— Не понял, как это?

— А вот как! Это упростит тебе запоминание. — И я вдохновенно написал большими, ровными буквами, как для детей:

Он смотрел, смотрел и наконец сказал:

— Понял!

Может, и впрямь понял. А может, и нет. Этого мы не узнаем. Будто зачарованный, я наблюдал, как он медленно, вкривь-вкось, продвигается по странице, пока не прозвенел звонок.

— Отличненько! — сказал он, покидав вещи в портфель. — По домам!

— Это на обед. Еще полдня пахать.

— Аа, ну да, — он сник. И, похоже, крепко удивился. А когда пришло время идти по домам, удивился снова.

— У него совсем нет чувства времени, — сказал я вечером папе. — Спроси его, какой день недели, — будет долго думать. Но даже если ему подсказать, что вчера был вторник, он все равно не сразу сообразит, что сегодня среда.

Папа бросил на сковородку порезанный лук.

— А с месяцами у него как?

— Говорит, что месяца знает. Но стал перечислять — и ноябрь пропустил.

— Наверно, Рождество у нас наступит раньше срока. А как у него с алфавитом?

— Понятия не имею.

— Поинтересуйся завтра.

Я поинтересовался. Алфавит ему пришлось пропеть, но пропел всё верно. После «Г» я подхватил, а когда мы закончили победоносным «Э, Ю, Я», говорю:

— Если ты хорошо знаешь порядок букв, почему так подолгу ищешь нужную в словаре?

— Петь — это другое.

Вечером я рапортовал:

— Он сказал, что петь — другое дело.

И, пока папа нарезал петрушку для салата, я изобразил, как Джо Гарднер перекапывает словарь в поисках буквы «В».