Как любить животных в мире, который создал человек

У Патильды все прекрасно. У нее отросли перья, коричневые и белые. Она пресекает тщетные попытки Крамбл на нее охотиться. Она носится по саду, как ребенок на игровой площадке, – то копается в земле, то сидит на насесте. Она купается в пыли среди наших целебных трав. Очень скоро это уже ее сад, а не наш. Потом у нее появляется желание приходить на кухню. Я всегда думал, что курам нужен свободный выгул, а теперь оказывается, что они хотят себе целый дом. Патильда ждет, когда приоткроется задняя дверь, и врывается перед нами. Она пирует крошками под стульями детей, а когда я работаю на ноутбуке в гостиной, приходит и стучится в окно клювом.

Не могу сказать, что Патильда – идеальное домашнее животное. Элизу и Клео она разочаровывает, потому что не несет яиц. Еще больше их огорчает, что она клюется, так что их взаимодействие с ней сводится к проверке, как быстро получится убежать от курятника. Когда я сижу на стуле в саду, Патильда обычно подкрадывается сзади и снизу. У меня начинают дергаться глаза и напрягаются мышцы. Ждать, пока тебя клюнут? Или делать ноги? Конечно, я выбираю бегство. Из нас двоих курица – Патильда, но трушу я.

При всем этом Патильда – просто чудо. Она любознательная и решительная. Она превосходит любую птицу, которая была в нашем саду. Как нелепо держать таких животных взаперти, думаю я. Как глупо ставить их мозг и чувства на второе место после удовлетворения аппетита. Я привыкаю ее поднимать и с удовольствием откладываю для нее листья от овощей. Мы покупаем ей приятную подстилку, которая ей нравится, и зеркало, которое она не любит.

А потом, в середине сентября, поведение Патильды меняется. Раньше она шла спать на закате и устраивалась в одном из трех ящиков курятника. Теперь она прячется по всему саду. Пару ночей она спит в большом бамбуковом кусте, а не у себя дома. Я пытаюсь очистить ящики и на всякий случай покупаю спрей от красных клещей. Однажды вечером в темноте я никак не могу ее найти. Уже поздно, и я думаю, что с ней ничего не случится, как и до этого.

Утром через занавеску в комнате Элизы я вижу на траве распластавшееся бело-коричневое пятно и тут же понимаю, что это Патильда. Я всегда говорил, что курам лучше жить на свободе, даже если там им больше угрожают лисы. Конечно, мне хочется, чтобы такой опасности не было. Конечно, я жалею, что не запер ее тем вечером. «Гнездись с миром», – говорят любители кур на страницах в «Фейсбуке».

Когда-нибудь наступает момент, когда обманывать детей уже нельзя. Это происходит раньше, чем может показаться. Детские книги и фильмы полны жестоких животных: лисы там едят свиней и кур, волки – мальчиков и девочек. За несколько недель до смерти Патильды у Сьюзи умерла бабушка. В современном мире смерть родных готовит нас к смерти домашних питомцев, а не наоборот. Так что тем утром до завтрака мы говорим девочкам правду: Патильду утащила лиса. «Лисы едят кур», – говорит Элиза, и мне кажется, она все понимает. «Она теперь будет жить под землей, потому что лисы живут в норах?» – добавляет она, и моя уверенность пропадает. Она начинает плакать, и я обнимаю ее и в душе обнимаю Патильду – курицу, которая никогда по-настоящему не хотела, чтобы ее обнимали.

«Патильде грустно?» – спрашивает Элиза. Я сжимаю зубы и думаю об обезглавленной курице в пакете Sainsbury’s за кухонной дверью. «Я думаю, нет», – говорю я. Мы делаем овсянку и слушаем сказку. Два месяца мы были семьей с курицей. Теперь курицы не стало.

Некоторые люди подумают, что я вел себя невежественно и беспечно. Поверьте, я и сам так считал. Мы не очень продлили жизни наших птиц, но все же мне кажется, что у Патильды была пара счастливых месяцев свободы и солнца. Мы дали ей лакомства и пространство, мы ее не ограничивали. Да, я в ответе за смерть Патильды, но мы все отвечаем за судьбу животных своим образом жизни.

Человек стремится найти связь с другими животными. Куры стали таким способом для меня. Патильду нельзя назвать сельскохозяйственным или домашним животным. Она просто была чувствующим, уникальным созданием. Легко любить великолепных зверей на другом конце планеты: слонов, ягуаров, коал. Сложнее признать смысл чужой жизни, даже если в ней нет той красоты и она бывает надоедливой. Сейчас мы едим кур, но раньше ели и черных дроздов. Нам необязательно вечно разводить скот на фермах. Мы можем жить по-другому. Куры теплее, чем может показаться. И люди тоже.

* * *