Как любить животных в мире, который создал человек

Некоторые мясоеды заявляют, что животных надо есть ради них самих. В конце концов, если бы свиней, коров и кур не убивали, их и не разводили бы, и, следовательно, мы не лишили бы их жизни. Может быть, неестественная смерть – просто цена, которую они платят за существование? Разве не было бы хуже, если бы этих животных вообще не было на свете? Такие вопросы заставляют меня вспомнить место почти столь же жестокое и бесконечное, как мои смены на Forge Farm Meats, – университетские консультации по философии. Но не буду вдаваться в долгие философские дебаты. Мой ответ таков: у нас нет обязанности вызывать появление новых животных. Животные, которых нет сегодня, не имеют и интереса существовать завтра. Если бы имели, у нас была бы обязанность создавать в этом мире как можно больше животных – и на чем тогда надо было бы остановиться? Заполонить все поля максимальным числом коров и баранов? В этом случае следует предположить, что нерожденные люди еще сильнее заинтересованы в своем существовании. Может быть, мы все обязаны иметь больше детей? Утверждение, что мы поедаем животных ради них самих, не менее ханжеское, чем заявления педагогов, будто бы телесные наказания вредят им больше, чем детям.

И уж тем более мы не обязаны обеспечивать появление новых животных, если у них не будет хорошей жизни. Естественные условия не может предоставить ни одна ферма, да и понятие естественности в случае одомашненных животных не имеет смысла. Вопрос в том, может ли ферма удовлетворить инстинкты, которые появились у животного в ходе эволюции. Дикие кабаны склонны передвигаться небольшими группами, а старшие самцы у них – одиночки. В США же три четверти свиней выращивают на агропредприятиях с как минимум пятью тысячами других свиней.

Развитие промышленных свиноферм, особенно в Айове и Миннесоте, примечательно. В 1992 году такое учреждение в США «отгружало» в среднем девятьсот сорок пять свиней в год, к 2009 году – более восьми тысяч трехсот. При такой интенсивности производства животных лишают пространства, а зачастую и солнечного света. Их окружает металл. Вести естественную жизнь и общаться они просто не могут. Многих свиней вынуждают жить на решетчатом металлическом полу: они не могут рыться в земле и именно из-за этого, видимо, часто кусают друг друга за хвосты, причиняя боль и вызывая инфекции. Чтобы справиться с этим явлением, хвосты поросятам часто купируют – операцию проводят без анестезии и в ущерб их дальнейшему благополучию. В Евросоюзе в 2008 году распорядились прекратить рутинную ампутацию хвостов и обязали фермеров обогатить обстановку, в которой живут свиньи. Прошли годы. Удаление хвостов остается обычным делом в большинстве стран Евросоюза, а на обогащении среды очень многие экономят. В Дании и Германии, успешно экспортирующих свинину, свиней содержат в еще худших условиях, чем в Великобритании и Швеции: пренебрежение животными оказывается выигрышной торговой стратегией. Купирование хвостов остается законным и в США. Фермеры отстаивают его как единственный способ не дать свиньям кусать друг друга, хотя было показано, что добавление соломы не менее эффективно. Болезненная операция просто дешевле, ведь лишние страдания животных ничего не стоят.

Популярной операцией является и кастрация. Дело в так называемом «запахе хряка»: у свиней мясо мужских особей имеет неприятный привкус. На некоторых фермах проблему решают отбраковкой молодых поросят, однако для приготовления прошутто животное должно быть старше девяти месяцев и уже достичь половой зрелости. Если вы когда-нибудь ели пармскую ветчину из самца свиньи, он прошел кастрацию – вероятно, с применением обезболивающих, но без анестезии. Страны Евросоюза движутся к введению обязательной анестезии, хотя и здесь долгосрочное воздействие на здоровье не берется в расчет.

Многих беременных свиней вплоть до опороса держат в «станках для свиноматок», которые чуть больше их тел. Эти устройства – справедливее было бы назвать их клетками – не дают животному развернуться и вообще сильно сковывают движения. Темпл Грандин, один из самых прославленных американских специалистов по разведению животных, говорит, что это как «поселить свинью на сиденье самолета». Свиньи не могут заниматься естественными для себя делами, например искать пищу. Они вообще лишены физической активности. Им приходится грызть прутья, они ранятся о твердый пол. Их мышцы слабеют, а кости на треть теряют прочность. Свиноматка может провести в этих металлических клетушках практически всю жизнь за исключением короткого периода опороса, когда ее переводят в «станок для опороса», где есть место, чтобы кормить поросят.