Как Лыков не стал генералом

Но допросить Корнетова ему не удалось. Шереметевский явился в контору поставщика «гувернанток» и нашел там два трупа: кассира и самого хозяина. Оба были убиты ударами ножа в сердце, весьма профессионально. Трупы были еще теплые…

Утром в кабинете министра внутренних дел графа Толстого собрались важные люди. Дмитрий Андреевич приходил на службу раньше всех в столице – в семь он уже работал за письменным столом, на котором никогда не оставлял ни одной бумаги (это было предметом особой гордости министра). Здоровье Толстого угасало, он все больше и больше напоминал живой труп. Граф давно никуда не ездил, посылая вместо себя одного из трех своих товарищей[8]. И даже генерал-губернаторам приходилось месяцами ждать, когда министр их примет. Чувствуя, что времени ему отпущено мало, он занимался лишь теми вопросами, которые интересовали государя. А еще теми, что касались августейшей семьи. Теперь был как раз такой вопрос.

На совещании присутствовали товарищ министра Плеве, директор Департамента полиции Дурново и градоначальник Петербурга Грессер. Именно градоначальник сделал доклад о происшествии, повлекшем уже три убийства, и о важных лицах, в нем замешанных. После чего сказал:

– Путилин просит забрать у него дело и передать в Департамент полиции. Старика можно понять, хватит с него нервотрепки из-за бугров.

Министр скривился:

– Да уж. Прославились на весь свет, нечего сказать.

Он взял лежавшую перед ним французскую газету:

– Вот что пишут в Париже. «Монд» сообщает, что к ним приехал «le grand duc Serge avec sa maîtresse monsier tel». Каково?

– Что, простите? – не понял градоначальник.

Плеве перевел ему:

– «В Париж приехал великий князь Сергей со своей любовницей господином таким-то».

– М-да… А кто этот, хм, мужчина-женщина?

– Адъютант великого князя Мартынов.

Дурново почуял неладное и запротестовал:

– Если хотите переложить тройное убийство на меня, то это плохая идея. Департамент перегружен. Никак не отойдем от «второго первого марта»[9].

Толстой желчно парировал:

– Там процесс политический, а тут уголовщина.

– Дмитрий Андреевич! Людей нет, вот ей-богу не знаю, кому поручить!

Плеве не удержался и хмыкнул:

– А Благово?

Министр и градоначальник хором поддержали:

– Точно, Благово!

Директор возразил:

– Павел Афанасьевич нездоров, и уже, что называется, навсегда. Собирается покинуть службу. Никак не отойдет от ранения, полученного на германских водах.

– Лыков ему поможет, – продолжил настаивать Плеве. Его энергично поддержал министр:

– Дело деликатное, и Благово как раз для него подходит. Он человек из высшего света, лично знаком государю. Лыков тоже не лаптем щи хлебает – камер-юнкер все-таки. И по жене вхож на самый верх.

Грессер со своей стороны приналег:

– А мы ему будем содействовать, негласно.

И Дурново сдался. Но именно он через минуту задал самый важный вопрос:

– А кто будет допрашивать августейшего лейб-гусара?

Тут все сникли. Грессер уткнулся взглядом в стену, показывая, что его теперь это не касается. Первым нашелся многоумный Плеве:

– Пусть сыщики начнут с дознания убийства купца и его кассира. Словно бы тут обычное преступление. Смерть девицы, возможно, никак с ним и не связана; пускай дознают ее параллельно, со всеми мерами предосторожности и без огласки. А там видно будет. И, Петр Николаевич, обяжите Благово ежедневно докладывать вам лично. Держите на первом плане. Я тоже стану приглядывать.

На том и порешили. Генерал Грессер уходил довольный – с него сняли столь щекотливое дело. Толстой, наоборот, хмурился. Все, что было связано с великими князьями, могло сильно ударить по голове… Хотя его фонды перед государем стояли высоко, опасность оставалась. Жалует царь, да не жалует псарь…

Плеве сохранял невозмутимый вид, но в душе был, кажется, доволен принятым решением. Если ухватить судьбу за бороду, можно и взлететь. А в случае неудачи ответит за нее Благово.

Острее всех переживал новость Дурново. На Рождество он получил чин тайного советника, догнав своего предшественника Плеве в Табели о рангах. Сорок шесть лет – и уже в третьем классе! Но Вячеслав Константинович еще и сенатор, и товарищ министра. Очевидно, что он далеко пойдет, за ним не угонишься. Приглядывать он готов, вишь ты. А подставлять голову? Навряд ли.

Во всей этой истории только Лыкову ничего не грозило. Какой спрос с коллежского асессора, кого он интересует?

Через час Дурново вызвал к себе вице-директора департамента и чиновника особых поручений. Благово с Лыковым явились настороженные – они уже знали о тройном убийстве в столице. Не иначе, попросят помочь Путилину… Директор огорошил подчиненных новостью, что дознание поручено именно им. И сообщил секретные подробности насчет Николая Николаевича Младшего.

Первое, что сказал Благово, – им понадобится помощь сыскной полиции. Директор ответил, что к департаментским прикреплен от Путилина чиновник для поручений по фамилии Шереметевский. Лыков не замедлил откомментировать:

– Хорошая новость! Леня среди них лучший.

Далее Павел Афанасьевич стал рассуждать о главном: как допросить великого князя.