Читаем Как мера и красота скажут полностью

Здание венчалось пятью главами, установленными на коньках кровли. Четыре из них располагались по странам света, пятая - в центре пересечения коньков. Центральная глава была в несколько раз крупнее боковых. Она стояла на небольшом четверичке, перекрытом на четыре ската, и значительно поднималась над остальными главками. Такой прием завершения церкви придавал пирамидальность всему зданию, особенно с угловых точек осмотра.

Первоначальный силуэт Рышевской церкви был богаче. В западной части галереи, над кровлей, возвышалась когда-то восьмигранная колоколенка, увенчанная стройным шатром. От нее сохранялось основание восьмерика, врубки для столбов «звона» и врубки для лестницы, которая вела на колокольню из юго-западного угла галереи. В XIX веке колокольню сломали и заменили новой, поставленной на другом месте - перед входом в церковь. Исчезло и небольшое одномаршевое с площадкой крыльцо, стоявшее у западного фасада.

Вся архитектура церкви была наряднее. Главки и шейки под ними имели лемеховое, а не железное покрытие, кровли были тесовые. Благодаря резным гребням на охлупнях резкий переход от крупной геометрической формы кровель к легким небольшим главкам смягчался. Красные окна и наружные двери были украшены сверху козырьками на резных кронштейнах. Торцы кровель закрывались нарядными причелинами. Галерея имела подзорные доски и парапет из теса, уложенного в косяк.

Перестройки церкви в XIX веке затронули и интерьер. Прежде всего исчезла стена, отделявшая трапезную от церкви. Трапезная и церковь стали единым помещением для богослужебных целей. Это повлекло за собой и другие переделки: были уничтожены скамьи, поднят потолок, прорублены новые окна, появилась обшивка.

Несмотря на искажения и повреждения, церковь Рождества богородицы в Рышеве по своим художественным достоинствам принадлежала к лучшим образцам новгородского деревянного зодчества и являлась почти единственной древней деревянной постройкой с восьмискатным покрытием.

Вверх по течению Меты, на левом ее берегу, расположена деревня Пехово (Маловишерский район). За ее околицей, на кладбище, находится древняя часовня - замечательный памятник деревянного зодчества.

Часовня в деревне Пехово.

Часовня в деревне Пехово (XVII - XVIII вв.). Реконструкция.

В пяти метрах от западного фасада часовни берег реки круто обрывается. Весной и в дождливую осень вода во Мете поднимается на несколько метров, выходит из берегов, затопляя даже окраину деревни. Во время бурных весенних разливов часовня не раз оказывалась под угрозой разрушения огромными льдинами. Видимо, ее спасли могучие вековые березы, принимавшие удары на себя.

Часовня - небольшая клетская постройка шириной и длиной около четырех метров. С севера и юга она несколько расширена за счет галереи на кронштейнах. И сруб, и галерея перекрыты одной двух-скатной крышей, на коньке которой установлена маленькая главка. С запада в часовню ведет крыльцо с тремя ступенями и площадкой. Оно тоже перекрыто двухскатной кровлей, опирающейся на два столба.

Постройка сооружена из круглых сосновых бревен диаметром 20 сантиметров. Углы рублены в обло с остатком.

Косящатое окно на северной стене обращено к деревне, а южное волоковое - на кладбище. Оба сдвинуты от середины стены к востоку, чтобы осветить иконостас. Косящатое окно украшено резным наличником, который имеет не только декоративное, но и конструктивное значение - прикрывает осадочный паз между верхним косяком и бревном сруба.

Декор Пеховской часовни довольно богат. Причелины из двух досок испещрены сквозной резьбой с рисунком из «сердечек», расположенных в шахматном порядке, круглых отверстий и «городка» (многоступенчатого выреза). Главка покрыта осиновым лемехом. Парапеты крыльца и галереи сделаны из теса, уложенного в косяк. Раньше и крыльцо, и галерея были украшены подзорными досками.

Внутри часовни стены протесаны с закруглением в углах. Хорошо сохранились резные столбы, пол, пластинчатый потолок, косящатый оконный проем и дверь из двух широких досок, снаружи запираемая массивным кованым замком. Косящатое окно изнутри закрывается ставней. Вместо обычного иконостаса в часовне устроена полка, на которой стояли прислоненные к стене три иконы.

Пеховская часовня по своим формам и строительным приемам может быть датирована XVII веком, что отчасти подтверждают и находящиеся в ней иконы того же времени.

Окно Пеховской часовни. Рисунок Л. Е. Красноречъева.

Первоначально ее галерея располагалась только с западной стороны, перед входом. Позднее, вероятно в конце XVIII века, галерею расширили и продлили вдоль северной и южной стен. Снизу к срубу добавили несколько новых венцов. Это значительно обогатило архитектуру часовни. Плотники, проводившие ремонт, использовали старые приемы рубки и декоративной обработки (например, полностью повторили форму старых столбов).

Перестройки XIX века несколько исказили памятник, но не настолько, чтобы в нем нельзя было увидеть истинное произведение искусства.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура
Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура

Знали ли вы, что в Петербурге жил брат французского революционера Марата? Чем примечательна дама, изображенная на одном из лучших портретов кисти Репина? Какова судьба продававшихся в городе мумий? Это лишь капля в море малоизвестных реалий, в которое будет невероятно интересно окунуться и обитателям Северной столицы и жителям других городов.Эта книга – сборник популярно написанных очерков о неизвестных или прочно забытых людях, зданиях, событиях и фактах из истории Петербурга.В книге четыре раздела, каждый из которых посвящен соответственно историческим зданиям, освещая их создание, владельцев, секреты, происходившие в них события и облик; памятным личностям, их жизни в городе, их роли в истории, занимательным фактам их биографии; отдельный раздел в честь прошедшего Года Италии отведен творчеству итальянских зодчих и мастеров в Петербурге и пригородах и четвертая часть посвящена различным необычным происшествиям.Издание отлично иллюстрировано портретами, пейзажами, рисунками и фотографиями, а все представленные вниманию читателей сведения основаны на многолетних архивных изысканиях.

Виктор Васильевич Антонов

Скульптура и архитектура / История / Образование и наука
Помпеи и Геркуланум
Помпеи и Геркуланум

Трагической участи Помпей и Геркуланума посвящено немало литературных произведений. Трудно представить себе человека, не почерпнувшего хотя бы кратких сведений о древних италийских городах, погибших во время извержения Везувия летом 79 года. Катастрофа разделила их историю на два этапа, последний из которых, в частности раскопки и создание музея под открытым небом, представлен почти во всех уже известных изданиях. Данная книга также познакомит читателя с разрушенными городами, но уделив гораздо большее внимание живым. Картины из жизни Помпей и Геркуланума воссозданы на основе исторических сочинений Плиния Старшего, Плиния Младшего, Цицерона, Тита Ливия, Тацита, Страбона, стихотворной классики, Марциала, Ювенала, Овидия, великолепной сатиры Петрония. Ссылки на работы русских исследователей В. Классовского и А. Левшина, побывавших в Южной Италии в начале XIX века, проиллюстрированы их планами и рисунками.

Елена Николаевна Грицак

Искусство и Дизайн / Скульптура и архитектура / История / Прочее / Техника / Архитектура
Градостроительная политика в CCCР (1917–1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку
Градостроительная политика в CCCР (1917–1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку

Город-сад – романтизированная картина западного образа жизни в пригородных поселках с живописными улочками и рядами утопающих в зелени коттеджей с ухоженными фасадами, рядом с полями и заливными лугами. На фоне советской действительности – бараков или двухэтажных деревянных полусгнивших построек 1930-х годов, хрущевских монотонных индустриально-панельных пятиэтажек 1950–1960-х годов – этот образ, почти запретный в советский период, будил фантазию и порождал мечты. Почему в СССР с началом индустриализации столь популярная до этого идея города-сада была официально отвергнута? Почему пришедшая ей на смену доктрина советского рабочего поселка практически оказалась воплощенной в вид барачных коммуналок для 85 % населения, точно таких же коммуналок в двухэтажных деревянных домах для 10–12 % руководящих работников среднего уровня, трудившихся на градообразующих предприятиях, крохотных обособленных коттеджных поселочков, охраняемых НКВД, для узкого круга партийно-советской элиты? Почему советская градостроительная политика, вместо того чтобы обеспечивать комфорт повседневной жизни строителей коммунизма, использовалась как средство компактного расселения трудо-бытовых коллективов? А жилище оказалось превращенным в инструмент управления людьми – в рычаг установления репрессивного социального и политического порядка? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в этой книге.

Марк Григорьевич Меерович

Скульптура и архитектура