Читаем Как мы видим? Нейробиология зрительного восприятия полностью

Шесть участков распознавания лиц функционируют как единая система. Это было продемонстрировано экспериментами, в ходе которых исследователи сначала учили обезьян распознавать конкретные лица, а затем с помощью микроэлектродов стимулировали тот или иной участок. Во-первых, все эти участки оказались непосредственно связанными между собой: стимуляция одного из них вызывала возбуждение всех остальных. Во-вторых, электростимуляция, нарушавшая нормальную активность нейронов в этих участках, ухудшала способность обезьян к узнаванию лиц – что еще раз подтвердило функциональную специализацию участков.

Все мы знаем, как выглядит лицо, но что именно мы имеем в виду, когда говорим, что нейрон «распознает» лица? Как вы уже догадались, такой объект, как лицо, можно разбить на множество отдельных элементов. Один из них – наличие двух глаз. Другой – начинающаяся прямо под ними более-менее вертикальная линия, нос. Под носом находится горизонтальный овал – рот и т. д. Варьируя элементы на изображениях реальных или нарисованных лиц, экспериментаторы наблюдали за усилением или ослаблением ответа специализирующихся на распознавании лиц нейронов. Так, они обнаружили, что эти нейроны слабее всего реагируют на лицо в левом верхнем углу на рисунке ниже и сильнее всего – на лицо в правом нижнем углу, но все они в той или иной степени реагируют на все представленные здесь изображения, даже если на них отсутствуют некоторые элементы лица.



Наблюдаемые паттерны нейрональной активности навели ученых на предположение о том, что эти нейроны измеряют определенные параметры лица и на основе их совокупного анализа делают вывод, является ли объект лицом или нет. Например, Цао и ее коллеги обнаружили чувствительный к лицам нейрон, который сильнее всего реагировал на набор из четырех критериев: соотношение длины и ширины, расстояние между глазами, расположение глаз и размер зрачков. Ни один из этих параметров в отдельности не срабатывал: только совокупность всех четырех могла убедить нейрон в том, что перед ним находится лицо.

Также было установлено, что на каждом участке распознавания лиц разные нейроны настроены на восприятие определенных характеристик лица. Экспериментируя с нарисованными лицами, исследователи обнаружили, что одни клетки наиболее чувствительны к определенному соотношению длины и ширины лица (например, предпочитают длинные тонкие лица в противоположность округлым), другие – к расстоянию между глазами и т. д. Другими словами, нейроны не столько «распознают» лица, сколько измеряют параметры визуального объекта, затем каким-то образом обобщают эту информацию и решают, является ли данный объект лицом или нет[23].

Но как именно нейроны приобретают избирательную чувствительность к лицам, да еще и с такими тончайшими настройками? Я и многие мои коллеги убеждены, что нейроны обучаются этому. Мы исходим из одного критически важного факта: нейронные сети сенсорных систем обладают чрезвычайной пластичностью. И эта тема заслуживает отдельной главы.

8 | Пластичные чувства

Мой умнейший мозг, что мудрей меня,

И хитрей меня.

Как тебе удается бездельничать?

Научи меня, мой господин!

УИЛЬЯМ КАРЛОС УИЛЬЯМС

Издавна было известно, что наши сенсорные системы обладают таким удивительным свойством, как пластичность. У людей, лишенных одного из чувств, происходит компенсаторное усиление всех остальных: например, у слепых людей обостряется слух и осязание. Кроме того, эксперименты по перцептивному обучению (подобные тем, о которых я расскажу в 9-й главе) показали, что с помощью тренировки человек может, например, значительно повысить остроту своего зрения. Конечно, скептики могут возразить, что в этом случае человек просто развивает навык выполнения конкретной задачи и учится лучше концентрировать на ней свое внимание – и, следовательно, ни о каком реальном улучшении работы сенсорной системы речь не идет. Но исследования с использованием современных методологий убедительно доказали, что при этом происходит физическое изменение нейронных сетей в головном мозге.

ПОВРЕЖДЕННЫЕ СЕНСОРНЫЕ СИСТЕМЫ ПЕРЕНАСТРАИВАЮТСЯ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Об интеллекте
Об интеллекте

В книге Об интеллекте Джефф Хокинс представляет революционную теорию на стыке нейробиологии, психологии и кибернетики, описывающую систему «память-предсказание» как основу человеческого интеллекта. Автор отмечает, что все предшествующие попытки создания разумных машин провалились из-за фундаментальной ошибки разработчиков, стремившихся воссоздать человеческое поведение, но не учитывавших природу биологического разума. Джефф Хокинс предполагает, что идеи, сформулированные им в книге Об интеллекте, лягут в основу создания истинного искусственного интеллекта – не копирующего, а превосходящего человеческий разум. Кроме этого, книга содержит рассуждения о последствиях и возможностях создания разумных машин, взгляды автора на природу и отличительные особенности человеческого интеллекта.Книга рекомендуется всем, кого интересует устройство человеческого мозга и принципы его функционирования, а также тем, кто занимается проблемами разработки искусственного интеллекта.

Джефф Хокинс , Сандра Блейксли

Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука
Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы
Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы

Как появились университеты в России? Как соотносится их развитие на начальном этапе с общей историей европейских университетов? Книга дает ответы на поставленные вопросы, опираясь на новые архивные источники и концепции современной историографии. История отечественных университетов впервые включена автором в общеевропейский процесс распространения различных, стадиально сменяющих друг друга форм: от средневековой («доклассической») автономной корпорации профессоров и студентов до «классического» исследовательского университета как государственного учреждения. В книге прослежены конкретные контакты, в особенности, между российскими и немецкими университетами, а также общность лежавших в их основе теоретических моделей и связанной с ними государственной политики. Дискуссии, возникавшие тогда между общественными деятелями о применимости европейского опыта для реформирования университетской системы России, сохраняют свою актуальность до сегодняшнего дня.Для историков, преподавателей, студентов и широкого круга читателей, интересующихся историей университетов.

Андрей Юрьевич Андреев

История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука