Читаем Как начать разбираться в архитектуре полностью

В европейском искусстве XVII–XVIII веков можно говорить о нескольких устойчивых типах натюрморта помимо «stilleven» и фламандских «рынков» (в испанской традиции утвердилось название «бодегон» от «харчевня, трактир»). Первый, разумеется, – цветы и фрукты. Второй – натюрморты с дичью, охотничьи, очень близкие к мясным лавкам. Третий – музыкальные инструменты. Этот тип восходит к композициям «ангельской музыки» и во многом схож с четвертым, получившим название «vanitas» (от слов Екклезиаста: «Vanitas vanitatum et omnia vanitas», или «Суета сует и все – суета»). Это композиции, посвященные теме бренности человеческого существования и тщеты земных амбиций. К «vanitas» примыкает также так называемый «ученый натюрморт» (композиции с изображением черепа в Голландии назывались «doodshoofd»), а к нему, в свою очередь, пронк-натюрморт (от голландского «pronken» – «показывать», «выставлять», «проявлять»). Пронк-натюрморты служили для того, чтобы показать обстановку жизни коллекционера, ученого, художника. Девятый тип – обманки, или тромплеи (от французского trompe-l’oeil – «оптическая иллюзия), на которых предметы написаны так, что выглядят настоящими (в Голландии эта разновидность носила название «bedriegerje»).

Почти любой натюрморт – это аллегория или «послание», «сообщение», в котором «словами» служат изображенные вещи. Становясь знаком, предмет обретал глубинный смысл и передавал больше информации, чем содержит его обычный облик: часы скажут о времени жизни, белая гвоздика – о непорочной душе, смятая льняная салфетка – о человеке, только что закончившем трапезу.

Работы «малых голландцев», создателей очаровательных бытовых сцен, в которых жизнь не только тиха, но и проста, лишена даже намека на драму – искусство аристократическое, хотя создавалось оно для буржуа: его главная тема – уединение, сосредоточенность, замкнутость частной жизни, отдельного существования. Интерьеры, пейзажи, жанровые сценки – все проникнуто парадоксальным ощущением стабильности изменчивого мира.

Тишина в голландской бюргерской живописи – ответ на вызов, брошенный временем.

Вот так революционеры! Вот так революционное искусство!.. Но ведь цель каждой революции, по самому большому счету, это и есть тихая жизнь частного человека. Что ж, голландская свою задачу выполнила.

Еще одна страна, которую ожидало в XVII столетии глобальное потрясение, это Англия. В результате Английской революции в 1649 году был казнен король Карл I Стюарт. Сорок лет спустя, после тяжелых социальных и политических конфликтов, на трон взошел Вильгельм III Оранский, имевший также титул Штатгальтера Нидерландов. Ужасные потрясения имели неожиданное следствие: в Англии начался оригинальный художественный процесс. До этого момента аристократы и интеллектуалы довольствовались тем, что исходило из Европы. Теперь же постепенно начала формироваться национальная школа.

Первое имя, которое следует назвать, это Кристофер Рен (1632–1723). Он является одним из авторов проекта грандиозного собора святого Павла в Лондоне. Одним из – потому что на возведении купола настоял король Карл II, правивший страной после реставрации монархии Стюартов. Именно потому, что он не оставил законного наследника, и взошел на престол Вильгельм Оранский.

В плане собор святого Петра представляет собой трехнефную базилику с трансептом и куполом над средостением. Но его внешний вид, рассмотренный в целом, позволяет отнести грандиозное здание если не прямо к стилистике барокко, то хотя бы к его мироощущению. Внешние колоннады портиков, колоннада, окружающая барабан купола, галереи – все это настолько роскошно, что ассоциации с ренессансной философией строительства меркнут и увядают.

Рен – чудо работоспособности. Он спроектировал столько зданий, сколько никто до него, и принял непосредственное участие в возведении большинства своих детищ.

На английскую архитектуру XVII–XVIII веков оказало огромное влияние творчество Андреа Палладио, одного из ренессансных исследователей зодчества Древнего Рима и теоретиков архитектуры. Его имя упоминалось выше, но поговорить о нем стоит именно сейчас, поскольку в родной Италии сделанное им теряется среди прочих архитектурных шедевров. Да и Виченца, город, в котором Палладио преимущественно реализовывал свои идеи, не самый значительный среди прочих…

О Палладио Петр Вайль сказал, что его манера – архитектурное эсперанто, пунктир цивилизации. Стиль Палладио – это не барокко и не классицизм, о котором разговор впереди. Это явление так и называется – палладианство. Часто, говоря, что здание построено в стилистике классицизма, мы имеем в виду палладианство.

Перейти на страницу:

Все книги серии Классика лекций

Живопись и архитектура. Искусство Западной Европы
Живопись и архитектура. Искусство Западной Европы

Лев Дмитриевич Любимов – известный журналист и искусствовед. Он много лет работал в парижской газете «Возрождение», по долгу службы посещал крупнейшие музеи Европы и писал о великих шедеврах. Его очерки, а позднее и книги по искусствоведению позволяют глубоко погрузиться в историю создания легендарных полотен и увидеть их по-новому.Книга посвящена западноевропейскому искусству Средних веков и эпохи Возрождения. В живой и увлекательной форме автор рассказывает об архитектуре, скульптуре и живописи, о жизни и творчестве крупнейших мастеров – Джотто, Леонардо да Винчи, Рафаэля, Микеланджело, Тициана, а также об их вкладе в сокровищницу мировой художественной культуры.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Лев Дмитриевич Любимов

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Как начать разбираться в архитектуре
Как начать разбираться в архитектуре

Книга написана по материалам лекционного цикла «Формулы культуры», прочитанного автором в московском Открытом клубе (2012–2013 гг.). Читатель найдет в ней основные сведения по истории зодчества и познакомится с нетривиальными фактами. Здесь архитектура рассматривается в контексте других видов искусства – преимущественно живописи и скульптуры. Много внимания уделено влиянию архитектуры на человека, ведь любое здание берет на себя задачу организовать наше жизненное пространство, способствует формированию чувства прекрасного и прививает представления об упорядоченности, системе, об общественных и личных ценностях, принципе группировки различных элементов, в том числе и социальных. То, что мы видим и воспринимаем, воздействует на наш характер, помогает определить, что хорошо, а что дурно. Планировка и взаимное расположение зданий в символическом виде повторяет устройство общества. В «доме-муравейнике» и люди муравьи, а в роскошном особняке человек ощущает себя владыкой мира. Являясь визуальным событием, здание становится формулой культуры, зримым выражением ее главного смысла. Анализ основных архитектурных концепций ведется в книге на материале истории искусства Древнего мира и Западной Европы.

Вера Владимировна Калмыкова

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Безобразное барокко
Безобразное барокко

Как барокко может быть безобразным? Мы помним прекрасную музыку Вивальди и Баха. Разве она безобразна? А дворцы Растрелли? Какое же в них можно найти безобразие? А скульптуры Бернини? А картины Караваджо, величайшего итальянского художника эпохи барокко? Картины Рубенса, которые считаются одними из самых дорогих в истории живописи? Разве они безобразны? Так было не всегда. Еще меньше ста лет назад само понятие «барокко» было даже не стилем, а всего лишь пренебрежительной оценкой и показателем дурновкусия – отрицательной кличкой «непонятного» искусства.О том, как безобразное стало прекрасным, как развивался стиль барокко и какое влияние он оказал на мировое искусство, и расскажет новая книга Евгения Викторовича Жаринова, открывающая цикл подробных исследований разных эпох и стилей.

Евгений Викторович Жаринов

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Культура и искусство

Похожие книги

Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены, 1796–1917
Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены, 1796–1917

В окрестностях Петербурга за 200 лет его имперской истории сформировалось настоящее созвездие императорских резиденций. Одни из них, например Петергоф, несмотря на колоссальные потери военных лет, продолжают блистать всеми красками. Другие, например Ропша, практически утрачены. Третьи находятся в тени своих блестящих соседей. К последним относится Александровский дворец Царского Села. Вместе с тем Александровский дворец занимает особое место среди пригородных императорских резиденций и в первую очередь потому, что на его стены лег отсвет трагической судьбы последней императорской семьи – семьи Николая II. Именно из этого дворца семью увезли рано утром 1 августа 1917 г. в Сибирь, откуда им не суждено было вернуться… Сегодня дворец живет новой жизнью. Действует постоянная экспозиция, рассказывающая о его истории и хозяевах. Осваивается музейное пространство второго этажа и подвала, реставрируются и открываются новые парадные залы… Множество людей, не являясь профессиональными искусствоведами или историками, прекрасно знают и любят Александровский дворец. Эта книга с ее бесчисленными подробностями и деталями обращена к ним.

Игорь Викторович Зимин

Скульптура и архитектура
Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура
Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура

Знали ли вы, что в Петербурге жил брат французского революционера Марата? Чем примечательна дама, изображенная на одном из лучших портретов кисти Репина? Какова судьба продававшихся в городе мумий? Это лишь капля в море малоизвестных реалий, в которое будет невероятно интересно окунуться и обитателям Северной столицы и жителям других городов.Эта книга – сборник популярно написанных очерков о неизвестных или прочно забытых людях, зданиях, событиях и фактах из истории Петербурга.В книге четыре раздела, каждый из которых посвящен соответственно историческим зданиям, освещая их создание, владельцев, секреты, происходившие в них события и облик; памятным личностям, их жизни в городе, их роли в истории, занимательным фактам их биографии; отдельный раздел в честь прошедшего Года Италии отведен творчеству итальянских зодчих и мастеров в Петербурге и пригородах и четвертая часть посвящена различным необычным происшествиям.Издание отлично иллюстрировано портретами, пейзажами, рисунками и фотографиями, а все представленные вниманию читателей сведения основаны на многолетних архивных изысканиях.

Виктор Васильевич Антонов

Скульптура и архитектура / История / Образование и наука