Как найти Феникса

– А что за дурость лопотать все, что на ум идет? – не остался в долгу Борька. – Хватает нам… некоторых тут! Довольно! Навызывались!

– Ну, для начала – это ты язык за зубами держать не умел, поэтому у тебя и появилась эта призрачная подружка с сомнительной репутацией. – Я кивнула на возмущенно раздувшую ноздри Горбылку.

– На себя посмотри! – не стерпела та. – Такого жениха себе тупорогого отхватила – мама не горюй!

– И чего это он тупорогий?! – бросилась я на защиту Ника. – Врун, конечно, но придурком его назвать нельзя!

– Зато склеротиком – можно! – отбрила лошадка и подытожила: – И еще неизвестно, какое название обиднее звучит…

– А чего это сразу… – начала было я, но меня поспешно перебил Борька:

– Ты лучше спроси, как заклинание заканчивается и чем оно тебе грозит! А то вызовешь еще какого-нибудь зубастого, горбатого козла… любопытства ради.

Я вопросительно уставилась на кобылку.

– Не, я, конечно, могу и по буквам продиктовать вызов, но куда потом Чура деть? Он вроде по правилам должен вызывающего защитить, а потом как следует отблагодарить, но… последнее – удовольствие весьма сомнительное. – Кобылка по-собачьи села, подняла копыто к глазам и принялась с заинтересованным видом разглядывать подкову.

Мы с Борькой переглянулись.

– Так! Стоп! А можно внести ясность по некоторым пунктам? – Афону, видимо, надоело изображать жертву катастрофы и прислушиваться к нам с закрытыми глазами. Он с кряхтением поднялся на ноги. – Первое: от кого Чур должен защищать? И второе: зачем за выполненную им же работу благодарить нанимателя?

– Ну должен же он хоть какое-то удовольствие получить от всей этой рутины! – хмыкнула Горбылка, поднялась и взлетела.

– Странно! Он говорит спасибо за то, что сам и сделал? – Афанасий сжал лапами зеленые виски так, что они поменяли цвет на коричневый. – Ничего не понимаю! Ведь это его работа – помогать. Или нет?

– Поможет он или нет – как повезет, а вот от благодарности его вы не отвертитесь! – отмахнулась кобылка и, прежде чем исчезнуть, посоветовала: – Вы бы сваливали побыстрее. Двери открыты, стражники спят. И не благодарите. Мне, в отличие от Чура, ваша благодарность не нужна.

– Что-то из-за всех этих недомолвок мне даже имени этого вольнонаемного произносить не хочется! – бросила я вслед кобылке и перевела взгляд на задумавшихся друзей. – Ну и чего стоим? Горбатая дело говорит! Еще час, и из замка нам не выбраться!

Борька с наслаждением зевнул и неохотно подставил мне свой бок.

– Забирайся. Только седло не забудь. Во-он оно висит. – Он мотнул гривой в сторону упомянутого. – И все остальные причиндалы там же.

Я подошла и даже безуспешно попрыгала, пытаясь снять с высокого колышка седло.

– Помочь? – Афон прошлепал ко мне и без проблем сдернул седло и упряжь.

Вскоре Борька был оседлан и готов к дальней дороге.

– Спасибо! Ты – лучший! – улыбнулась я, забираясь в седло.

Змей смутился.

– Ладно, вы тут обождите, я выйду, обстановку проверю. Ежели все чисто – посвистю!

Бормоча что-то под нос, он вышел из загона и пошел открывать дверь конюшни. Борька насмешливо пофыркал вслед Афанасию, обернулся ко мне и заговорщицки забормотал:

– Эх, хозяйка, совсем довела ты нашего Змеюку! Хоть не так широко ему улыбайся, а то бедолага искренне верит в светлое будущее… с тобой!

– Да я… ведь я… – Не зная, что и сказать на такую претензию, я смущенно попыталась придумать оправдание там, где оно было не нужно.

Вдруг дверь конюшни скрипнула, грохнула, и раздавшийся вслед за этим командирский голос Марфы заставил меня забыть все Борькины глупости. Прильнув к его рыжей холке, я даже затаила дыхание в глупой надежде остаться незамеченной. Может, дверцы загона да сумрак, царивший в конюшне, спрячут меня? Впрочем, если она надумает заглянуть к Борьке, ничто не утаит меня от ее глаз.

– Эй ты, Тритон Крокодилович! Не спится? Чего ходим? Кого вынюхиваем?

– А вот не спится, Марфа Батьковна! – тут же послышался ответ Афона. – Отвечаю на вопросы: гуляю. Кислород вынюхиваю! А что, нельзя?

– Небось дружка своего болтливого пришел проведать? А Василису не видал? А то заглянула в ее светелку, а там принцессы и духа не было! – Послышались шаги. Заскрипели деревянные половицы. Я с силой зажмурилась, словно это могло помочь мне исчезнуть.

– Не, не видал. Спит небось где-нибудь. За́мок-то большой… – Безмятежности в голосе Афона позавидовал бы даже отряд опытных воинов из школы ниньдзя, но… Мафу этим трудно было провести.

– Ну, убедил, черт красноречивый! Значит, сперва поищу дочу здесь, в конюшне. Еремей рассказывал, когда Василек мелкая была, всегда сюда прибегала, когда кто обидит!

– Да нету ее здесь! – Афон повысил голос и, видимо, даже вцепился гостье в платье, так как до меня донесся треск, а в голосе Мафани появилась угроза:

– Отцепи от меня свои пальцы с заморским чешуйчатым маникюром! Не доперло еще, что сдал ты мне принцессу с первого слова?

– Это как?

– А так! Если в ответ на Тритона Крокодиловича ты меня не обозвал какой-нибудь Мандрагорой Мантикоровной – значит, тут что-то нечисто! А именно: здесь доча моя брыкучая! И точка!