Как нашли убийцу? Каждое тело оставляет след

Вскоре он вернулся с подносом и принялся выставлять на стол тарелки. Я посмотрела, ощутила запах, и меня сразу же затошнило. Это была цветная капуста в сырном соусе – обычно я это блюдо обожаю, однако оно пахло масляной кислотой с сероводородным душком; проще говоря, оно пахло трупом. Содержимое тарелки напоминало кусочки мозга с сероватым оттенком по краям – вылитый цвет трупных пятен. В этом не было ничего удивительного – масляная кислота содержится в сыре, а сернистые соединения – в цветной капусте. Все крестоцветные, включая цветную капусту, выделяют их в обильном количестве: полагаю, именно поэтому многие так ненавидят цветную и брюссельскую капусту. Масляная кислота образуется в процессе бактериального брожения, а в производстве сыра используются те же самые бактерии, что участвуют в разложении тела и отвечают за неприятный запах потных ног. Я пыталась быть объективной, однако еда то и дело лезла назад. Я мысленно ударила себя по щеке и представила, как бабушка мне говорит: «Хватит капризничать, доедай!» Так я и сделала.

Захватив драгоценную сумку с образцами и оборудованием, я отправилась в долгий путь на юг. Из-за многочисленных заторов на трассе он занял у меня больше семи часов. В итоге я добралась домой где-то к часу ночи и сразу плюхнулась на диван перед телевизором со своим дорогим Мики, одноглазым бархатным бурманским котом, который тут же залез на колени. Когда я очнулась в полпятого, ужасно болела шея, а усы Мики щекотали мне щеку. По телевизору шел какой-то нелепый фильм ужасов, в котором играла неприятная пронзительная мелодия. Я выключила его, не выпуская Мики из рук, и мы вдвоем отправились в кровать, проспав до десяти утра.

Я обнаружила, что волосы – потрясающий источник спор и пыльцы лишь методом проб и ошибок, и была потрясена их невероятной способностью притягивать микроскопические частички. Эксперименты, проведенные одним из моих студентов магистратуры, показали, что наличие спрея или других средств для укладки волос никак на это не влияет. Пыльца и споры одинаково хорошо липнут к чистым, грязным или чем-то покрытым волосам. Мне доводилось видеть, как судмедэксперты во время вскрытия проводят по поверхности волос жертвы гребнем – уже тогда мне это казалось немного бесполезным в плане сбора улик занятием. Для получения образцов необходимо обрабатывать все волосы на голове, а вычесыванием небольшой части скальпа не соберешь даже самых крупных частиц растительного материала. Поразительно, насколько порой укореняются различные протоколы и методы, и вместо осмысленного анализа выполняются механически, для галочки. Я ко всему отношусь максимально серьезно и, будучи человеком любознательным, всегда хотела пойти немного дальше. Волосы помогали мне получать самые лучшие результаты в делах об убийствах.

Помнится, однажды жертвой была темнокожая женщина с Ямайки, одетая в дорогую, но неудачно подобранную одежду. Прежде мне никогда в жизни не доводилось касаться волос людей с Ямайки, и когда я попыталась в морге, как делала это всегда, промыть волосы жертвы, они попросту отказывались намокать. Они немного напоминали мягкие ворсистые листья растения манжетка: очень тонкие волоски настолько эффективно отталкивают воду, что она просто собирается мелкими блестящими каплями на их поверхности. Судебный медицинский эксперт – один из самых изобретательных, которые мне только попадались, – придумал интересное решение. Сделав надрез вокруг шеи и горла, он просто снял целиком лицо вместе со скальпом. Я потеряла дар речи. Передо мной была кукла-перчатка и тело, лишенное лица и скальпа. Я поместила свою руку в перчатке внутрь этого «лица-перчатки», и хорошенько взболтала ею в миске с горячим раствором отбеливателя. Мне удалось получить пригодный образец. Затем мы вернули скальп и «лицо-перчатку» на место, и было даже невозможно догадаться, что к нему вообще когда-либо прикасались. Веки идеально легли на глаза, и женщина выглядела в точности как прежде. Тогда-то я поняла, как, должно быть, воспринимают лицо пластические хирурги. Это лишь тонкая, гибкая оболочка поверх мышц и костей. Меня поразило, насколько легко и аккуратно пластический хирург мог бы резать, двигать и даже снимать кожу, исполняя пожелания своего пациента.

Вернувшись в лондонскую лабораторию, я занялась обработкой образцов в центрифуге, после чего удалила из каждой пробирки супернатант – жидкость, образовавшуюся поверх небольшого количества осадка на дне пробирки. Обработка восьми образцов может занять целый день и включает растворение фоновой структуры ненужной целлюлозы, других полимеров и кремния, для чего используются различные сильнодействующие щелочи и чрезвычайно мощные кислоты, в том числе плавиковая. В конечном счете у меня получился длинный ряд выставленных на столе образцов, и я приступила к анализу под микроскопом. Рядом с моей головой пронзительно зазвенел телефон, и я подпрыгнула от неожиданности.

– Есть что-то, Пат? – спросил полицейский.