Как пальцы в воде

Профессор открыл дверь своим ключом, и мы вошли в сумрак прохладного холла. Широкие двери с правой стороны помещения вели в большую золотистую от мягкого света и палевого интерьера гостиную. Сквозь большое окно комнаты лучи полуденного солнца, крадучись по причудливым узорам светлого ковра, неторопливо подползали к кофейному столику. Здесь не было особых декоративных изысков, но гостиная была приветливой, с удобными, цветочного орнамента, диванами и креслами у камина. Мне импонировала такая уютная обстановка. (Несмотря на то что мы когда-то часто общались, в гостях у Алана Биггса я был впервые. Полагаю, он просто стеснялся лишний раз занимать мое время, к тому же его зловредная жена скончалась всего год назад.)

– Присаживайтесь, Марк. – Он указал рукой на диван и два широких кресла, стоящих у низкого кофейного столика. Я присел в кресло, оказавшимся вполне удобным. Старик уселся напротив и заметил: – Это моя личная гостиная. Я вижу, что вам здесь нравится. – И увидев на моем лице одобрение, он продолжил: – С некоторых пор я здесь провожу все свое время.

– Но почему «личная»?

– У нас с супругой часто не совпадали вкусы на многие стороны нашего быта, поэтому у нее были свои гостиная, спальня и кабинет. – Заметив мое недоумение и усмехнувшись, Алан пояснил: – Говорю вам по секрету, хотя какие могут быть теперь у меня секреты… нас с Джоан ничего, кроме науки, не связывало. Секс, слава богу, тоже: ни меня, ни ее, по крайней мере мы с ней так решили.

Я покачал головой скорее для видимости; на самом деле, Алан не удивил меня своим признанием.

– Странно, но я об этом ничего не слышал. Все считали, что вы – идеальная семейная пара.

– Ничего странного. Вы же знаете, что мы вели закрытый образ жизни. И мы действительно были идеальными партнерами, но только в работе и в научной деятельности. – Он нахмурился, огорчительно спросив неизвестно кого: – И было ли это вообще? – Профессор замолчал, уставившись глазами в пол, но вскоре очнулся, видимо, вспомнив обо мне и почти бодро спросил:

– Кофе или чай, Марк?

– Если можно, кофе с молоком, – попросил я, но, сообразив, что мы не встретили прислугу, спросил:

– Вам помочь?

– Спасибо. Я не такой уж немощный, как кажусь. И сварить кофе для гостя еще в состоянии.

Алан Биггс вышел в прилегающую с гостиной кухню. Я включил диктофон на максимум и положил его в правый карман пиджака, поближе к креслу, которое занял профессор, а потом все же прошел на кухню.

Стоя у открытого холодильника, мужчина доставал оттуда пакет сливок, сыр и еще какие-то упаковки с продуктами. Повернувшись, он улыбнулся и спросил:

– Однако, какой вы нетерпеливый.

– Я просто подумал, что вдвоем мы быстрее управимся. Да, а где ваша помощница?

– У Полин выходной. Она ко мне приходит два-три раза в неделю. Чаще мне не требуется. Нам, вернее уже мне, повезло с этой девушкой: замкнутая, не особо общительная. А то бы все, и вы в том числе, были бы в курсе нашей семейной жизни, точнее, знали бы, что она отсутствует в том виде, который считается нормальным.

Засыпав кофейный порошок в кофеварку и включив ее, Алан поставил на поднос чашки, сахар, сливочник, сыр и печенье, а я отнес угощение в гостиную и переставил все на кофейный столик. Спустя пару минут пришел профессор, держа в руке шоколадного цвета кофейник. Затем он аккуратно разлил ароматный кофе по коулпортовским фарфоровым чашкам. Меня удивил тот факт, что рука мужчины почти не дрожала.

Глотнув кофе, профессор, чуть устало откинувшись на спинку кресла, спросил:

– Так что вас интересует, Марк?

Я не стал говорить околичностями, сразу решив перейти к делу:

– Скажите, профессор, а какие отношения у вас были с супругами Старлингтон? – спросил я и тоже глотнул бодрящий напиток.

Алан изумленно посмотрел на меня и покачал головой.

– Вот уж не думал, что вас может интересовать такое… Хотя, что я знаю о работе детектива? – Он растерянно пожал плечами. – Прежде чем ответить, скажу то, о чем вы и так знаете… просто хочу сделать акцент на этом: я никогда не интересовался личной жизнью окружающих. – Он потянулся за миндальным печеньем. – И отношение окружающих к моей персоне не особенно меня волновало, если оно, безусловно, не затрагивало мою научную деятельность. – Мужчина аккуратно откусил небольшой кусочек кондитерской выпечки, а прожевав, уверенно продолжил: – Даже о том, что Элизабет и Генри собираются вступить в брак, я узнал, похоже, позже всех. – С мелодичным звоном он поставил чашку на блюдце.

– Но ведь вы же общались с Генри почти ежедневно?

– Да, но только на работе и разговаривали мы только о ней. Мы не сплетничали ни о своей, ни и о чужой личной жизни.

– А что вы можете сказать об их браке? Даже если вы не очень-то интересовались личной жизнью своих коллег, какое-то мнение у вас должно было бы сложиться об этом союзе.