Как построить космический корабль. О команде авантюристов, гонках на выживание и наступлении эры частного освоения космоса

Байрон рассказал о том, как он попал в отряд астронавтов. Еще ребенком он стал членом клуба «Лучшая научно-фантастическая книга месяца» и буквально проглатывал книги Айзека Азимова, Роберта Хайнлайна и Aльфреда ван Вогта. В 13 лет он услышал, как Джон Кеннеди представил космическую миссию американской нации как «опаснейшее и вместе с тем величайшее предприятие в истории человечества». Отец Байрона во время Второй мировой войны служил в армии, а потом работал агентом по продаже молочного оборудования. Его мать держала магазин одежды в их городке Строудсбург в Пенсильвании. В свое время Байрон узнал, что первые американские астронавты, весь экипаж «Меркьюри-7», были военными летчиками-испытателями, и стал летчиком-истребителем. Чтобы увеличить свои шансы попасть в космос, он получил докторскую степень в области биомедицинской инженерии. Его стратегия принесла свои плоды: он стал одним из тех, кого НАСА назвало «новым поколением космических путешественников», – в большей степени ученых, чем профессиональных астронавтов. Он испытал на себе магию НАСА, едва избежал серьезных промахов и пережил несколько трагедий.

Байрон рассказал Эрику, где он находился 28 января 1986 года, в тот день, когда «Челленджер» взорвался через 73 секунды после старта. В то утро, еще до взрыва, он провел три встречи с 600 школьниками в восточной части Коннектикута. Впервые учитель отправлялся в космос, и Криста Маколифф планировала вести уроки с околоземной орбиты. На обратном пути в аэропорт Байрон включил автомобильное радио и услышал печальную новость. Слезы застили ему глаза, и он был вынужден выключить двигатель своего «Интерстейт-91» и съехать на обочину. Он остановился и плакал. Астронавты были его друзьями. Значит, он просто пускал пыль в глаза шести сотням школьников, очарованных рассказом о великой миссии? Он представил себе миллионы школьников по всей стране, которые наблюдали эту катастрофу в прямом эфире. И думал о том, что теперь будет с программой запуска «Шаттлов». Его следующий запланированный полет теперь отодвигался на семь месяцев. Но на самом деле, сказал он Эрику, следующего полета ему пришлось ждать почти шесть лет.

Когда разговор перешел на его космические полеты, Байрон развеселился. Он вспомнил, что в течение нескольких недель перед запуском он боялся кашлянуть, боялся любой судороги или головной боли. Прежде чем начать бег или выполнять какие-то другие упражнения, он напоминал себе, что не должен переутомляться и что должен следить за каждым своим шагом. «Перед полетом астронавты ведут себя как Говард Хьюз, – сказал он, – и стремятся к уединению. И когда ты наконец пристегнут к сиденью, то начинаешь думать: “Вау! Я тренировался и готовился к этому целых пять лет. И теперь время пришло. Ну так вперед!”»

К сожалению, возможности полета людей в космос весьма ограниченны. «Из тысяч претендентов, которые подают заявки в НАСА каждые несколько лет, в отряд астронавтов попадают очень немногие, – сказал Байрон. – И даже из этих немногих к полетам допустят только избранных». Байрон верил, что в будущем НАСА сможет покупать билеты на космические рейсы на околоземную орбиту у коммерческих поставщиков, а деньги, выделенные на научные исследования, тратить на освоение космического пространства.

Питер мотнул головой. «Правительство никогда на это не пойдет, – возразил он. – В этом бизнесе слишком большие риски». Все трое начали обсуждать полет деда Эрика и те опасности, которым он подвергался, совершая перелет Сент-Луис – Чикаго. Во второй половине 1926-го, за год до трансатлантического перелета, Чарльз дважды чудом избежал смерти, когда двигатель его самолета глох и он был вынужден выпрыгивать с парашютом. Из сорока его коллег – пилотов авиапочты – 31 погиб в авиакатастрофах.

Как отметил Питер, о параллелях между полетом «Духа Сент-Луиса» и серией полетов «Аполлонов» заговорил именно Вернер фон Браун. Обе миссии имели общую цель – разбудить воображение общества и показать, что самые дерзкие мечты могут осуществляться. Фон Браун говорил: «Не думаю, что кто-то верил в то, что единственной целью Линдберга было просто долететь до Парижа. В программе “Аполлон” нашим Парижем была Луна». Если продолжить эту аналогию, теперь для Питера «Парижем» стал запуск в космос летательного аппарата, построенного частной компанией. Он сказал Эрику то же самое, что он говорил Рив: он вдохновлен полетом «Духа Сент-Луиса» и восхищен идеей приза Ортега. Его новый проект будет называться XPRIZE. Буква «X» будет заменена именем возможного благотворителя; кроме того, «X» – это римская цифра десять, а также имеет значение «экспериментальный». Приз $10 000 000 будет присужден неправительственной команде, которая сумеет построить ракету с экипажем из трех человек и пересечь на ней нижнюю границу космического пространства дважды в течение двух недель.