Как повергнуть герцога (СИ)

— Весьма убедительно, — сказал он. — Намекаете, что большинство женщин не совсем люди?

— Я вовсе не это имела в виду, — быстро проговорила она. — Я прекрасно понимаю, что при нынешнем положении вещей цена, которую женщины платят за независимость, зачастую слишком высока.

— Всё имеет свою цену, — сказал Монтгомери.

В его голосе по-прежнему не было слышно ни намёка на возмущение по поводу её философских рассуждений, герцог не пытался читать ей нотации о Джоне Стюарте Милле. Внезапно на неё нахлынуло воодушевление, как тогда, когда они обсуждали право голоса за завтраком. Всегда интересно поспорить с умным человеком, которому не надо никому ничего доказывать. Его не испугает образованная женщина с собственным мнением. И поэтому идти с ним на сближение было легко и до абсурда приятно. Он всё ещё на вражеской стороне, дурочка.

Монтгомери повернулся к лестнице, ведущей во французский сад.

— Прогуляемся, если не возражаете.

Не успев подумать, Аннабель уже сделала шаг в сторону парка. Но ведь там они окажутся совсем одни. Она машинально оглядела террасу в поисках компаньонки и поймала тот самый момент, когда герцог догадался о её затруднительном положении. Его насмешливое выражение лица как будто говорило: "Неужели вы считаете, что здесь меня может кто-то остановить или призвать к ответу?" В его глазах появился раздражающий блеск. Он бросал ей вызов. Черт бы её побрал, но она никогда не могла устоять перед интересным вызовом. К чести герцога, он не стал злорадствовать, когда она молча взяла его под руку. Не сказав ни слова, Монтгомери повёл её вниз по лестнице, а потом свернул налево, на гравийную дорожку.

— Как вы думаете, если бы завтра людям преподнесли свободу на блюдечке, чем бы это закончилось? — спросил он.

Им бы стало свободней дышать.

— Они бы смогли отыскать свой собственный смысл жизни.

Монтгомери покачал головой.

— Они бы испугались до полусмерти. Как вы думаете, почему некоторые молодые люди бунтуют, пока не перейдут все дозволенные границы?

— Чтобы стать самостоятельными взрослыми с независимым мнением?

— Вряд ли. Чтобы понять себя, осознав свои пределы, убедиться в том, что найдётся кому их остановить и не дать потерять ориентацию в этом мире, независимо от их поступков. — Казалось, теперь он имел в виду конкретного человека, его голос посуровел от каких-то личных воспоминаний

— Почему бы просто не спросить мятежника о его мотивах? — рискнула она спросить.

— Это бы означало, что то, что он хочет — именно то, что ему на самом деле нужно, — озадаченно ответил он. Герцог совершенно точно не рассматривал подобную возможность.

Аннабель пристально на него посмотрела. Утренний свет беспощадно освещал его лицо, выделяя каждую линию и морщинку. Как же, должно быть, утомительно идти по жизни, зная, что нужно людям, лучше них самих. Но ведь в этом и состояла доля его привлекательности? В мире, где люди плыли по течению в мутном потоке обстоятельств, отчаянно пытаясь из него выбраться, он возвышался над всеми, как незыблемая твердыня. Этот человек не станет брать на себя ответственность, чтобы потом с лёгкостью от неё отмахнуться.

Откуда ни возьмись промелькнула мысль: каково это — быть замужем за таким человеком?

Брак с ним означал свободу. Рядом с мужчиной, который берёт на себя ответственность, женщина может быть свободной.

Она чуть не споткнулась на абсолютно ровной дорожке. Что за нелепая мысль: свобода была, вероятно, самой последней вещью, которую мог предложить такой властный мужчина, как Монтгомери. С его богатством и положением в обществе он, конечно, обеспечит женщине полную безопасность, но любая, в ком есть хоть капля бунтарского духа, будет им раздавлена. Он станет ею командовать и требовать подчинения, убеждённый, что знает лучше. На брачном ложе и вне его. Аннабель не следовало представлять его в постели за выполнением супружеского долга. Его затуманенные похотью глаза и белокурые влажные волосы, прилипшие к вискам… Её окатила волна жара.

Аннабель не отрывала взгляда от тропинки. Его безжалостные глаза сразу же заметят её предательский румянец.

— Итак, — пробормотала она, — всегда ли нужно выбирать между свободой и безопасностью, ваша светлость?

— По правде говоря, — последовал его ответ, — я думаю, что следует искать компромисс.

Они завернули за угол, откуда открылся вид на плоское каменное здание с большим стеклянным куполом в центре. Длинные ряды окон высотой во всю стену отражали яркий утренний свет, и Аннабель пришлось прикрыть глаза рукой.

— Что это?

— Компромисс, — ответил Монтгомери и повёл её к зданию. Он остановился у бокового входа и распахнул дверь.

Внутри было тепло и влажно, как в джунглях, повсюду росли экзотические растения. Высокие кроны деревьев насыщенных зелёных оттенков заслоняли свет, лившийся сквозь стеклянный купол.

— Оранжерея, — тихо проговорила она.