Как повергнуть герцога

Щёки Аннабель запылали. Она подумала о карманнице, желание помочь и ей тоже вступило в борьбу со здравым смыслом. Но Монтгомери положил конец замешательству. Уверенно взяв её под руку, он вывел Аннабель из кабинета.

Под проливным дождём у чёрного входа их ожидала карета без опознавательных знаков.

Рэмси бросил промокшему кучеру монету.

— Белгрейв-сквер, тридцать семь.

Пока карета, покачиваясь, катилась по ночному Лондону, они сидели в тишине. На лице Монтгомери играли свет и тени от проплывающих мимо уличных фонарей. Он выглядел чужим, словно посторонним, отчего Аннабель почувствовала себя совсем потерянной.

Монтгомери только что потратил на неё сотню фунтов, а она даже не была его любовницей. Он обыскал все тюрьмы Лондона, и это после того, как Аннабель велела ему держаться от неё подальше. Будучи по натуре строгим и сдержанным человеком, ему наверняка претило использовать своё положение для того, чтобы вызволить Аннабель на свободу. Простого «спасибо» казалось до смешного мало в данных обстоятельствах.

— Куда мы направляемся? — наконец, спросила она.

— Прошу прощения, — ответил он, — я думал, ты знаешь. В мою резиденцию в Белгравии.

Монтгомери не смотрел на Аннабель. Сегодня вечером он взглянул на неё от силы пару раз и то лишь для того, чтобы удостовериться в отсутствии признаков жестокого обращения. От этой мысли Аннабель почувствовала, что грудь словно придавило валуном.

— Если только не предпочитаешь остановиться в «Кларидже», — добавил он, когда она не ответила.

— В отеле? — Даже Аннабель слышала об этом знаменитом месте.

Он кивнул.

— Можешь воспользоваться моим личным номером. Завтра тебя без труда доставят на железнодорожный вокзал.

Монтгомери говорил очень вежливо. Обезличенно. И не только потому, что рядом находился Рэмси. Аннабель ощущала образовавшуюся между ними дистанцию, ослабевающую связь, как будто он аккуратно перерезал невидимую нить, которая соединяла их друг с другом почти с первой встречи. Очевидно, Монтгомери всё ещё чувствовал внутреннюю потребность её защищать, но было ясно, что он не желал испытывать подобных стремлений. Что ж. Он всего лишь делал то, о чём она сама его попросила: держался от неё подальше. Это должно было принести облегчение. Но валун на груди продолжал медленно сдавливать лёгкие.

— Меня вполне устроит Белгрейв-сквер, ваша светлость.

Оштукатуренный в белый цвет городской особняк Монтгомери возвышался на четыре этажа и выходил окнами на уже тёмный парк через улицу. Главный вход обрамляли четыре белые колонны. Всего час назад Аннабель сидела в тюрьме и вот уже находилась в самом богатом районе Лондона, от этого голова шла кругом. Держась за руку Рэмси, она, словно старуха, с трудом поднялась по лестнице. Пока лакеи забирали перчатки, пальто и шляпы, Аннабель успела заметить люстру и широкую дубовую лестницу.

Монтгомери заговорил со служанкой, чьё строгое платье и манеры говорили о том, что она работает здесь экономкой. Наконец, он повернулся к Аннабель с тем же отчуждённым выражением лица.

— Милли проводит тебя в твою комнату, — сказал он, кивнув в сторону молодой горничной, стоявшей рядом с экономкой. — Не стесняйся попросить приготовить ванну или принести тебе еды.

Ванна. Еда. Божественно.

Но Аннабель с радостью бы променяла всё это на одну лишь нотку тепла в его голосе.

На его подбородке поблёскивала золотистая щетина. Должно быть, он побрился рано утром, а сейчас уже приближалась полночь. Монтгомери провёл ещё один долгий трудный день, о чём свидетельствовали щетина и резкие морщинки вокруг его прекрасного рта. В конечном счёте, он был обычным смертным.

Стеснение в груди не давало Аннабель ровно дышать. Ей хотелось просто уткнуться лицом в плечо Монтгомери, ведь несмотря ни на что, он всё равно производил впечатление человека, на которого мог положиться весь мир. И, возможно, ему самому бы не помешало получить немного нежности в ответ.

Её пристальный взгляд не ускользнул от его внимания. В глубине глаз Монтгомери вспыхнул огонёк, и его непроницаемое выражение лица дало трещину. На мгновение Аннабель показалось, что он собирается прикоснуться к ней, но он лишь сжимал и разжимал правый кулак.

— Спокойной ночи, мисс Арчер, — сказал он.

— Хотите принять ванну, мисс, пока я готовлю для вас комнату? — спросила Милли.

Аннабель комната показалась идеально подготовленной. Холодную элегантность светло-голубых деревянных панелей и высокого оштукатуренного потолка смягчали тёмные бархатные шторы и потрескивающий огонь в камине.

— С удовольствием приму ванну, — ответила Аннабель. Всё что угодно, лишь бы смыть с себя тюремный смрад.

Внутри изысканной ванной комнаты, отделанной белой плиткой, располагалась овальная медная ванна с блестящими кранами. На полках стояли стеклянные баночки с кусочками измельчённого мыла и розовые хрустальные флаконы с экстрактом лаванды и розовым маслом.