Как прекрасно светит сегодня луна

Совершал прогулки Иван Алексеевич в сопровождении Петьки и присоединявшейся к ним каждый раз меланхоличной ершихи с раздвоенным хвостом — исключительно ради удовольствия. И для приятной беседы — тоже. В самом деле, чудесно было после утомительного сидения в трехэтажном каменном здании, возле окон которого вечно тарахтел бульдозер, а из соседней комнаты, из машинописного бюро, доносились несмолкаемый треск четырех машинок и болтовня машинисток, не спеша пройтись сквозь зеленоватый прохладный полумрак реки, пахнущий речными травами, водорослями, мальками рыб, встречать иногда проплывающих мимо деловитых карпов, вечно скалящих зубы хищных щук, быстрых окуней, видеть над головой золотой, смягченный водяной толщей шар солнца, клонящийся к западу, а потом, освеженным, отдохнувшим, выйти на повороте реки из воды, там, где несколько ив, склонившихся над водой, образовывало зеленую рощу, в которой поселились этой весной, несколько недель назад, иволги и навевающий весеннюю грусть соловей. Поглядев последний раз на реку, на ее дрожащую воду, на далекую, залитую закатным солнцем асфальтированную набережную, по которой гуляли одетые по-весеннему прохожие — к концу мая их стало заметно больше, возвращался он не спеша к себе домой, спать, потому что спешить Ивану Алексеевичу было решительно некуда.

Обратно против течения Иван Алексеевич никогда не шел — это было не так приятно. Все равно что идешь по берегу, а навстречу дует сильный ветер.

В середине июля произошел неприятный случай. Прогулка Ивана Алексеевича уже подходила к концу, вот-вот должна была вынырнуть справа, у поворота, сливающаяся с прибрежными водорослями ивовая рощица. Иван Алексеевич подумал, что эти прогулки как-то приблизили его к морю, которого он никогда не видал. Ведь можно когда-нибудь, прогуливаясь, как бы незаметно пройти мимо ивовой рощицы и, шагая вперед, в конце концов очутиться в море. Каждая река впадает в море, сливается с ним, получается общая водная стихия, а дальше уже океан, Мировой Океан — не шутка!.. Но тут Иван Алексеевич остановился. Он вынужден был остановиться. На него надвигался слон. Или это был буйвол? Или какое-нибудь другое чудовище, морское или океаническое, названия которого он не знал, но представлял, что такие — да, бывают?

А если это гигантский ящер, сохранивший себя в глубинах морей или океанов в течение нескольких миллионов лет, а теперь приплывший по этой реке сюда, к этой тихой ивовой рощице, для того, чтобы… Иван Алексеевич зажмурил на секунду глаза в предчувствии открытия. Однако, когда неизвестное чудовище приблизилось на пять шагов, оно улыбнулось и оказалось Тимофеем Ильичом. Тимофей Ильич тяжело отдувался, поминутно вытирал свою розовую, цвета земляничного мороженого, лысину. Он держал на веревочке, поминутно дергая ее, тощую, облезлую, с короткими усами, с вздувшимся левым боком, кошку Верку.

Тимофей Ильич, сосед по комнате слева, сосед по газовой конфорке, первая и вторая от окна — Тимофея Ильича, третья и четвертая — Ивана Алексеевича, вежливо поздоровался, спросил, как здоровье, и сообщил, что ему очень нравятся эти прогулки в воде. Что он уже видел раза два здесь Ивана Алексеевича и хотел было подойти к нему, поговорить, но в первый раз его отвлекло разговором неизвестное ему существо, похожее на утонувшего в прошлом году бухгалтера с консервного завода, а второй раз уже стемнело, и Тимофей Ильич побоялся, что не успеет вовремя закончить свой моцион до последнего автобуса, идущего в район Бескудникова, — он собирался в гости к своей замужней сестре.

Тимофей Ильич сказал, что очень полюбил эти прогулки, что они как-то приблизили его к морю… Но он любит идти обязательно против течения. В этом все удовольствие, потому что это похоже на то, когда идешь по берегу и в лицо дует сильный, порывистый ветер. И ты идешь и побеждаешь его…

На следующий день Иван Алексеевич уехал в пустыню. Петуха Петьку он взял с собой.

Солдат

В воскресный день все солдаты ушли в увольнительные и отправились кто куда, и только один попросил своего лейтенанта разрешить остаться: он и сегодня хочет все делать только по приказанию лейтенанта.

Лейтенант пожал плечами: хорошо, пусть солдат сопровождает его, если хочет прогуляться. Вдвоем они вышли из деревни и направились к высокому холму за которым виднелся лес. На самом холме тоже росло несколько раскидистых деревьев. Когда они добрались до них, лейтенант улегся под одним и закрыл глаза. Через некоторое время открыв их, он увидел над собой солдата. Тот стоял, вытянувшись, с ясным и спокойным лицом, ожидая приказаний.

— Кру-у-угом! — сказал лейтенант. — Кру-у-угом! — Потом закрыл глаза и шепнул: — Шагом марш! — Но тут же услышал треск и вскочил: солдат стоял спиной к нему, а рядом на земле лежало дерево. — На-лево! — приказал лейтенант. — На-а-але-во! — И подвел солдата к другому дереву, поставил лицом к нему. — Вперед! — приказал он. — Шагом марш!