Как приручить человека. (О доверии, верности, вере...) (СИ)

Лем шагал по пустынным улицам в плотной коробке собственных телохранителей. Кватуор остался с Сахаалом на орбите, поскольку Повелители Ночи официально считали этот город полностью покорным и безопасным. Достаточно безопасным, чтобы десятку смертных бойцов не требовалась поддержка легионеров. Лем шагал по пустынным улицам, слушал подробный отчет своего человека, мониторившего ситуацию в отсутствие начальства, и внимательно оглядывал пейзаж кругом. Немного закопчённые проёмы некоторых окон, уже полускрытые пылью мазки багровым на стенах. Отчетливо воняющий труп на афишной тумбе, с вывернутых наружу рёбер свисает тускло блестящая гроздь цепочек и камушков – мародер и его трофеи, предупреждение гражданам от новой власти. Магазин, входная дверь «опечатана» кожей с человеческого лица, видимо, тоже от мародёров. Гнилостная вонь из открытого уличного коллектора. В этих картинах сахаалову помощнику требовалось найти вдохновение для убедительных слов, которые прозвучат вскоре из громкоговорителей и заставят-таки уцелевший старший технический и инженерный персонал химико-металлургического комбината вернуться на рабочие места. Заставят людей, которых несколько декад методично и искусно запугивали повылезать из самых глубоких нор и пройтись до своих рабочих мест по этим уютным тихим улочкам. Лем сделает, конечно. Ничего особо сложного. Легионеры сломали – Лем с Фиррентисом починили и всё снова чудесно работает, прямо как до легионеров. На то Сахаал и держит личного техника и личного советника, правильно? А идея просто не ломать то, что может самому же пригодиться – это наши человеческие заморочки, чтимых воинов таким советом можно только оскорбить.

Раздражение бродило над головой как-то отдельно от Лема. Как будто он был собой самим – до нового рождения, а рядом бурчал вечно издерганный Рал. Ралу можно – он один из четверки Избранников Храма Лжи, равный Сахаалу в глазах другой Четверки, и под крылышком Уриэля, к тому же. Это Лем был просто старпом на «Шепоте», и поэтому больше молчал и сочувственно кивал на кислотные излияния брата. А теперешний Лем – он два или даже три в одном, сам бурчит, сам кивает, сам молча делает дело.

И этот мир тоже был старательно обезглавлен. А выжившие заместители и и.о. казненных твердо усвоили главный принцип ностраманского равенства – не высовываться, не привлекать внимания. Добровольцев на высокие должности не нашлось, а предложенный Сахаалом еще на первом мире вариант: назначить кого попало, а если не справится – казнить и назначить следующего – доверенный советник вежливо раскритиковал. В первый раз Лем просто кинул клич среди своих людей и набрал достаточно толковых и амбициозных помощников, готовых променять безопасность заповедника на куда более рискованные, но и куда более перспективные посты на вершине власти целого мира. Запаса энтузиастов для повторной вербовки в местные царьки могло и не хватить. И уж точно всего личного состава заповедника не хватит, чтобы подобным образом решать проблему на каждой следующей планете. А значит, надо как-то убедить чтимого капитана щадить руководящие кадры на покоряемых мирах.

Пока Лем тасовал людей, пытаясь накрыть жиденьким пасьянсом весь расклад ключевых постов целой планеты, грозный Зо Сахаал не вмешивался. И ожидаемо снова заскучал. К этому Лем был уже готов, так что сам мимоходом предложил капитану отправляться пока на Налайю, уже подготовленную ко встрече нового господина.

- Там моё присутствие уже не требуется. Я передам тебе нескольких своих людей, они в курсе налийских дел и обеспечат организационную часть.

Зо Сахаал не возражал, но тем же вечером в планетарной резиденции Лема появился Кватуор. Логично – человек же снова оставался без присмотра. Лем скрипнул зубами: большинство глирцев при виде характерной тёмно-синей брони полностью лишались способность связно мыслить. Пришлось перевести большую часть переговоров в формат вокс-связи, поскольку Четвертый трагически путал концепции «благоразумие» и «животный ужас», а потому считал свое присутствие необходимой профилактикой от «народных мстителей» и бдеть за безопасностью из-за двери отказался наотрез.

Еще декаду Сахаал принимал клятвы и заверения налайанских правителей, а также честно вникал в ключевые особенности экономики этого мира. Плюс варп-переходы - до Налайи, а потом от нее до Асадора - отнюдь не мгновенные, в отличие от телепортации. Этого времени Лему хватило, чтобы худо-бедно заткнуть дыры, проделанные войной, и оставить власть на Глире в дееспособном состоянии. На орбите Асадора «Эгида» оказалась на двое суток раньше «Черного Ветра», к прилету начальства Лем успел собрать информацию с осведомителей на поверхности и подготовиться. Разумеется – не покидая корабля, ибо Кват был непреклонен.

Как только остаточное марево Варп-разрыва сошло на нет вокруг прибывшего хаоситского флагмана, Лем запросил аудиенцию. Отчитался о результатах работы на Глире, а потом развернул на голоэкране подробную карту всех трех обжитых континентов Асадора, щедро расцвеченную оранжевым, алым и синим.