Как приручить человека. (О доверии, верности, вере...) (СИ)

- Вам, наверное, неприятно, что ваших детей так запросто касаются чужие руки? Я уважаю ваше переживание, так что просто не стану мешать брату и сестре насладиться обществом друг друга. Запись вы получите послезавтра ночью, и сами убедитесь, что никто чужой к вашим отпрыскам не прикасался. Но потом придется как-то разнообразить их досуг. Не волнуйтесь, у меня есть много достойных мужчин, способных обучить новому как девушку, так и юношу. Чем дольше я жду, тем богаче будет их опыт, им понравится, обещаю. С этой записью вам доставлен флакон, и я настоятельно рекомендую вам дать выпить его вашей сегодняшней избраннице. Просто, чтобы вы знали, какую нежную чувственность он может пробудить в любом человеке, и не сомневались, что никакого насилия над моими гостями я не допущу. Только удовлетворение их желаний. И вы, вероятно, переживаете за досуг вашей младшей дочери. Я решил, что забавы старших еще не подходят для нее, и уж точно недопустимо травить ребенка стимуляторами.

Картинка снова изменилась. Две женщины склонились к замершей у зеркала Таисти, на лице девочки причудливая смесь восторга и испуга, а в руках ожерелье, что за камни – не разобрать. На ней, как и на ее надзирательницах, причудливый наряд из тончайшей кисеи и множества драгоценных бус, браслетов и цепочек.

Эта запись длится всего несколько секунд, ровно столько, чтобы голос за кадром закончил мысль.

- Ваши осведомители ведь уже рассказали вам, что я с особенной теплотой отношусь к детям и многих беру на воспитание? Мои наложницы помогают девочке одеться подходящим образом. Развлекать юную Таисти я буду сам.

Больше нет изображения, только голос за черным экраном.

- У меня есть некоторые предположения о том, кто еще крайне напряженно следит за судьбой вашей семьи, барон. А у вас есть ровно сутки, чтобы прислать мне ответ. Или послезавтра к ночи и вы, и все прочие заинтересованные лица, получат первую часть видеоотчета об отдыхе ваших детей.

На принятие решения правящему барону Ратреи потребовалось всего несколько часов. Посланник Губительных Сил ударил наверняка, и знал это. Его корабли отошли слишком далеко, и не могли бы быть уничтожены в необходимые сроки, а в возможностях чужих техномагосов барон уже имел случай убедится. Батакай не переживет позора, а если и справится с собой, то не сможет противостоять хищной своре конкурентов, вооруженных таким знанием о нём. О девочках и говорить нечего, их растопчут. И не было смысла защищать свой дом, если в нём некому будет жить и некому будет завещать спасенное, если останется только смотреть, как имя Верховной Семьи Ратреи будет утоплено в сальных пересудах. Оставалось лишь верить, что в ответ на покорность посланник Хаоса вернет его детей не слишком… запятнанными.

Еще несколько часов потребовалось отродью без сердца и чести, лишь волею Губительных Сил выглядящему как человек, чтобы прибыть в Цитадель и от имени своего господина принять вассальную присягу сломленного противника. Потом – еще почти сутки, чтобы собрать представителей правящих семей Ратреи и в их присутствии официально подтвердить союзные обязательства. Это было последней точкой, отныне любое нарушение договора будет в глазах младших семей лишь жалкими потугами побежденного.

Гатизар был согласен на всё, готов был к торжествующей усмешке и часам унижения перед собранием своих вассалов. Но посланник Хаоса не потребовал многого, и даже подчеркивал перед ждущей крови своего поверженного вождя сворой, что союз хоть и не будет равноправным, но и не является для Верховного Барона результатом поражения и знаком покорности, а лишь закрепляет взаимовыгодное сотрудничество. Против собственной воли, Гатизар испытывал облегчение и даже благодарность, жалкую благодарность пленника к палачу, медлящему начать пытку.

По завершении собрания мучитель последним покинул Цитадель.

- Я вернусь завтра, вместе с вашей семьёй, барон. И я настоятельно рекомендую вам до встречи с вашими детьми ознакомиться с этой записью.

Это было произнесено с той же непринужденной полуулыбкой, что и все прочие – наверняка лживые – слова сегодня. В руки барона опустился архаичный датапланшет, второй такой планшет в его жизни. Сердце оборвалось, а хаосит вежливо простился и отправился к выходу на посадочную платформу.

Это была куда более долгая запись, и значительная его часть была лишь прерывистой видеорегистрацией – пикт, фиксируемый раз в несколько секунд. Кажется, готовивший её человек хотел избежать подозрения, что какие-то события остались за кадром.