Как работает музыка

В 1960-е годы композитор Терри Райли давал ночные концерты, на которых он создавал звуковую среду, импровизируя (в рамках строгих параметров) с зацикливанием ленты. Зрители часто приносили спальные мешки и дремали в течение части «концерта». (Отголоски Бинга Мускио и Сати с их музыкой, которой можно было пренебречь.) Когда Райли требовалось сходить в туалет, зацикленные фрагменты звучали сами по себе. Рис Чатем и Гленн Бранка создали похожие звуковые ландшафты для многочисленных гитар – я получил невероятное впечатление, сравнимое со впечатлениями от гула дорожного путепровода или сталелитейного завода. В 2006 году я увидел группу Sunn O))), которая театрализовала этот опыт – они играли концерт в бывшей церкви. Их музыка состояла из чудовищно громкого гудения, которое распространялось по залу, в то время как исполнители стояли со своими гитарами перед стеной из сложенных гитарных усилителей, одетые наподобие друидов в плащи с капюшонами. У них не было барабанов и не было песен в привычном понимании слова. Ритуал вернулся, а может, никогда и не уходил. Звучание Sunn O))) невероятно, как и создаваемая ими величественная мрачная атмосфера.

Самоорганизующаяся музыка

Здесь, может быть, мои размышления приходят к логическому финалу. Если музыка является неотъемлемой частью всего, то почему бы не позволить ей просто существовать? Композитор в традиционном понимании, возможно, больше и не понадобится. Пусть планеты и сферы вращаются. Сравнительно недавно музыкант Берни Краузе выпустил книгу о «биофонии»[139] – мире музыки и звуков, производимых животными, насекомыми и окружающим пространством. Если музыку создают самоорганизующиеся системы, то и любой из нас в состоянии делать это либо оставаться в стороне. Кейдж сказал, что современный композитор «мало чем отличается от создателя камеры, который позволяет кому-то другому сделать снимок»[140]. Это отчасти ликвидация авторства, по крайней мере в общепринятом смысле. Кейдж понимал, что традиционная музыка с партитурами, указывающими, где и когда должна играться каждая нота, не отражает те процессы, которые создают мир вокруг нас. Мир и правда ограничивает нас, но всегда есть несколько вариантов развития событий. Кейджу и другим было любопытно понять, может ли музыка стать участником этого процесса.

Небольшое устройство, сделанное в Китае, продвигает эту идею еще на один шаг. Машина Будды – это музыкальный проигрыватель, использующий случайные алгоритмы для воспроизведения серии успокаивающих тонов, из которых получаются бесконечные и каждый раз новые мелодии. Программист, создавший это устройство, заменяет композитора, фактически не оставляя места исполнителю. Композитор, инструмент и исполнитель – все это одно устройство, не очень сложное, хотя можно представить себе день, когда вся музыка будет создаваться машинами. Основные, часто используемые шаблоны, которые встречаются в различных жанрах, могут стать алгоритмами для воспроизведения звуков. Можно думать, что большинство корпоративного попа и хип-хопа создается машиной – их схема хорошо налажена, нужно только выбрать из доступных хуков и битов подходящие, и вот возникает искусственная музыка радиоформата. Хотя этот промышленный подход часто осуждается, его машинная природа в чем-то заслуживает и похвалы – он возвращает музыкальное авторство эфиру. Из этого следует, что мы завершили круг: мы вернулись к идее, что наша Вселенная пронизана музыкой.

Я всей душой за освобождение музыки от сковывающей ее мелодии, жесткого строя и гармонии. Почему бы и нет? Но я также слушаю и ту музыку, которая придерживается этих принципов. Слушать музыку сфер, может быть, прекрасно, но порой лаконичная песня или история важнее целой Вселенной. Я могу наслаждаться фильмом или читать книгу, в которой ничего особенного не происходит, но я также глубоко консервативен: если песня закрепляется в поп-жанре, то я слушаю ее с определенными ожиданиями. Мне быстрее наскучит поп-песня, которая не следует своим же правилам, чем современная композиция, повторяющаяся и статичная. Я люблю хорошие истории, но также люблю смотреть на море – должен ли я выбирать что-то одно?

Чизкейк!