Как Россия получила чемпионат мира по футболу – 2018

–  Не думаю, что этот конкретный случай может на что-то всерьез повлиять , – ответил Реднидж (в этом, кстати, с ним полностью согласился и Колосков . – Примеч. И.Р. ). – Разница, на мой взгляд, состоит не в самом факте приема комиссии одним лидером и неприема – другим. Разница в том, что господин Путин четко идентифицировал лично себя с заявкой России на проведение ЧМ-2018. Очевидно, что он вложил всю свою харизму и статус – а значит, и всю ту мощь и власть, которые с этим связаны, – в то, чтобы турнир достался россиянам. Вот это не могло не произвести впечатления.

Мутко все же считает, что прием оценочной комиссии одним лидером и неприем – другим сыграл свою роль:

–  Зря Кэмерон на кого-то обижается. Он не принял оценочную комиссию, поскольку в это время был в отпуске. Понять английского премьера можно: у него жена была беременная. По-человечески, наверное, это правильно. Но в конце концов у тебя есть возможность на самолете прилететь в Лондон хотя бы на полчаса, пообщаться – и обратно. А Путин принял всех, кто приезжал, кроме одного человека (кого именно – расскажу в следующей главе. – Примеч. И.Р.). И это его личное участие не на поздних, как у англичан, а на всех стадиях заявки сыграло огромную роль.

Еще одну презанятную историю о Путине и Кэмероне рассказал мне Чернов:

–  Была смешная ситуация, которую вам может подтвердить Андрей Аршавин. Я прилетал к нему в Лондон, чтобы помочь отрепетировать его речь на финальной презентации, и в Цюрих мы летели тоже вместе. Садимся в самолет в «Хитроу», стоим в «рукаве» бизнес-класса, репетируем. Аршавин – передо мной, а за мной – два каких-то мужика. Андрей оглядывается и говорит по-английски: «Здравствуйте». Поворачиваюсь – а там премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон! Он тоже здоровается, они улыбаются друг другу.

А я, как бывший журналист, не могу просто стоять и молчать. «Вы, – говорю, – наверное, летите в Цюрих затем же, зачем и мы?» – «Видимо, да». – «Знаете, мы тут текст репетируем. У вас же хороший английский, может, вы проверите?» Кэмерон засмеялся. Стоим дальше – и тут он хлопает меня по плечу и восклицает: «А Путин-то не летит!»

«Да, знаю», – говорю. Вроде бы нормальные слова, нормальная реакция. А потом думаю: премьер-министр великой страны говорит незнакомому человеку в самолете, не скрывая радости, что Путин не летит. Настолько им казалось очевидным, что его решение не лететь на финальную презентацию – это победа для Англии. Настолько они боялись выступления Путина перед членами исполкома ФИФА, что он брякнул мне это прямо у входа в самолет!