Как рождаются и умирают монстры (СИ)

– Знаешь, мне это кажется не слишком хорошей идеей, – с сомнением проговорил он.– Поздравлять грязнокровку с днем основания организации, члены которой убили большинство ее друзей, а ее саму пленили. Это как-то…. странно что ли. И излишне жестоко тоже. Даже для меня.

– Тони… – Роули улыбнулся. – Я про подарок на ее день рождения.

Антонин вскинул брови.

– А когда он?

– Завтра, – произнес Торфинн, а затем, увидев, как удивленное выражение лица Долохова сменилось смятением, спросил: – Ты что, забыл?

– Да я… не то чтобы забыл, – рассеянно проговорил Антонин. – Я как бы и не знал. А ты откуда знаешь?

– Недавно перед одной миссией архивы Министерства разгребал. Наткнулся на ее личное дело.

Долохов подложил под голову ладонь и оперся рукой о подлокотник дивана.

– А что сейчас дарят девушкам?

– Ну, мы говорим о Гермионе Грейнджер. Она не совсем типичная девушка, – сказал Роули. – В смысле, ее вряд ли заинтересуют украшения и платья, – Торфинн замолк на пару секунд, а потом продолжил: – У меня есть одна идея. Но ее реализация может быть чревата серьезными последствиями… в будущем.

– Что за идея?

Пока рабыня была в ванной, Макнейр перевернул вверх дном всю ее спальню, каждый укромный уголок. Пожиратель пробежался глазами по сложившемуся беспорядку. Ничего подозрительного. Обычная бабская ерунда. Никаких припрятанных подозрительных зелий или сомнительных трав…

Так, а это что?

Мужчина подошел к туалетному столику, где стояли емкости с разными кремами и сыворотками, и схватил один из пузырьков. Пыльца, мать ее, златокрылки!

Хитрая сучка!

Пыльца златокрылки – известное средство для шелковистости волос. Сейчас его используют именно для этих целей. Но в стародавние времена, еще до изобретения контрацептивного зелья, ее мешали с чаем и пили для предотвращения зачатия. Средство было эффективным, но опасным, способным привести к необратимому бесплодию, поэтому от него отказались сразу же, как появились прогрессивные аналоги.

Но, похоже, девке плевать на возможные побочные эффекты. Макнейр сдавил в кулаке пузырек с золотистой крошкой.

Шлюха за все ответит.

Журчание воды в ванной прекратилось. Макнейр вернул пузырек на место и взмахнул палочкой, после чего спальня приобрела первоначальный вид.

Протирая волосы полотенцем, Джинни распахнула дверь ванной и вздрогнула – около ее туалетного столика стоял Макнейр. Она сглотнула и замерла, полотенце выскользнуло у нее из рук и упало на пол.

– Тщательно помылась, малышка? – непривычно ласково спросил Пожиратель.

– Д-да, х-хозяин, – запинаясь, пролепетала девушка.

Она не хотела приближаться к нему, но еще больше она не желала испытать на себе последствия его гнева, если она не подойдет, поэтому, справившись с дрожью в коленях, Джинни медленно двинулась к хозяину.

Макнейр мягко улыбнулся, когда девушка приблизилась. Мужчина нежно провел тыльной стороной ладони по ее щеке вниз, прошелся по скуле и обхватил пальцами подбородок. Ее мозг буквально орал об опасности, но даже если она сможет вырваться и убежать, спрятаться все равно негде, поэтому она просто стояла и терпела.

– Ты такая красивая, можно даже сказать роскошная, – глубоким голосом проговорил Макнейр.

Волна дрожи прошлась по ее фигуре, когда Пожиратель обхватил край махрового полотенца, обернутого вокруг ее тела, и сдернул его с девушки. Она не пыталась прикрыться, помня, что бывает, если она предпринимает попытку ему помешать.

Просто потерпи. Это не будет длиться вечно. Обычно он мучил ее не больше получаса.

Мужчина приобнял ее за талию и повел к постели. Джинни все еще дрожала, и она знала, что он ощущал это.

Он заставил ее сесть с ногами на кровать. Она была готова выполнить приказ, когда он расстегнул штаны и вытащил свой член. Макнейр потерся горячей плотью о ее щеку, а затем постучал членом по ее носу, наслаждаясь тем, как она зажмурилась, не посмев отстраниться.

Покорность ее не спасет.

– Сейчас будет хорошо, малышка, – почти ласково сказал мужчина, когда Джинни посмотрела ему в лицо. – Ты же любишь сосать, да?

Нижняя губа девушки дрогнула, но она подавила всхлип и выдавила из себя:

– Да, хозяин.

– Так попроси меня об этом, – произнес он.

У Джинни было много причин ненавидеть Макнейра всей душой. Он был жесток и безжалостен, он постоянно избивал ее, пытал, насиловал, унижал. Но больше всего она ненавидела его за то, что он заставлял ее умолять о новых пытках и изнасилованиях. Произнося вслух все эти мерзости, она будто добровольно соглашалась на роль шлюхи, будто она сама хотела, чтобы с ней вытворяли все это. И эти психологические пытки было порой больнее Круциатуса. Особенно, когда он вынуждал ее говорить это в присутствии других Пожирателей, под их радостный хохот.