Как рвут на куски Древнюю Русь в некоторых современных цивилизованных славянских странах

Петр Петрович упирает на свой интеллект! И все же, уважаемый Петр Петрович, почему вы выставляете варягов и Великий Новгород на обочину истории? Чем они вам напакостили? Неужели потому, что в Великом Новгороде купцы «сварганили» прекрасный Кремль, а в Киеве его нет? Хватило силенок киевлянам построить только земляные валы да плюс еще дубово-каменные ворота. Или неужели только потому, что Н.М. Карамзин создавал свою «Историю государства Российского» по указанию императора Александра I и поэтому не мог, противореча императору, рассказать в ней о первой на Руси демократической республике под названием «Великий Новгород»? Пришлось Николаю Михайловичу ввести в исторический обиход в противовес «Демократическая республика Великий Новгород» и «Древняя Русь» никому ранее неизвестный термин «Киевская Русь». Именно за это Н.М. Карамзин получил от Императора Александра I повышение в должности и денежное вознаграждеие. Подавая прошение Александру I о написании «Истории государства Российского», Николай Михайлович был поручиком в отставке. 31 октября 1803 года император Александр I издал указ об одобрении желания Карамзина в столь похвальном деле, как написание «Истории государства Российского». В связи с этим император пожаловал Карамзину чин надворного советника, ежегодный пансион в 2000 рублей и вновь зачислил на службу. Вот так пишется служебная история вместе с Киевской Русью! Однако, в интеллекте, профессионализме и в полном знании предмета, что требуется по мнению Петра Петровича для создания исторических трудов, Карамзину не откажешь…

И все же, как академик П. Толочко лично определяет понятия «Родина»? На этот вопрос ответ Петра Петровича был интереснейшим: «Когда в ноябре 2013 года патриарх Московский и Всея Руси Кирилл вручал мне Макарьевскую премию за монографию «Ярослав Мудрый», я прямо сказал, что у меня есть Отечество, которое больше, чем Украина – Древняя Русь. Там я могу разговаривать с князьями, листать летописи. Сегодняшнее безумие когда-нибудь закончится. Ради предков и потомков мы обязаны сохранить память о нашей древней истории, об общих культурных и духовных истоках».

Тем не менее, Петру Петровичу пришлось разорвать Древнюю Русь на куски, не включив в нее, как основу, Древнюю демократическую республику «Древний Великий Новгород» с ее зародышем торгового капитализма! Князья милее Петру Петровичу, чем новгородские купцы! Купцы писали не летописи, а записки о торговых делах на берестяной коре. Читать их интерено только тем, кто воспринимает историю не только как чередование князей, но и как экономическое развитие княжеств и государств. Но об этом читатель узнает в главе VII «Великий Новгород – зачинатель торгового капитализма» этой книги.

О современной Украине Толочко отозвался вполне трезво:

«Жизнь народов длинна, и ястребам, которые сегодня заправляют на политической арене, не вечно там пребывать. Украина ведь уже была в Европе. Целых триста лет – в составе польско-литовского государства. Из тех «братских» европейских объятий с трудом удалось освободиться благодаря гетману Богдану Хмельницкому».

Добавим – и с помощью Московского царства.

Давайте поддержим академика П. Толочко в следующем его предвидении: «Если Европа ныне собирается обнимать нас так же крепко, то рано или поздно произойдут аналогичные процессы, как и при Богдане Хмельницком…». Но неужели для этого должно было бы пройти несколько столетий, как это было в прошлом. Тогда в течение почти четырех сотен лет малороссияне под началом польских панов изобрели новый язык из смеси польских и русских слов и, намучившись в польских панских имениях, решили уйти под власть московского царя. Под его властью малороссияне осознали себя, как украиская нация. Не было бы российского императора Николая I и его семьи, не появился бы на свободе будущий светоч украинской нации Тарас Шевченко. Оппонет Петра Толочко украинский историк и журналист Олесь Бузина так описывает рождение украинской нации:

«…Дальше Богу было угодно выкупить шустрого мальчонку из крепостного состояния. Причем, частично за деньги царской фамилии, о чем почему-то забывают. Между тем, 14 апреля 1839 года в Царском селе (том самом, где и пушкинский Лицей!) произошло это замечательное событие. Имеется и соответствующее свидетельство в камер-фурьерском журнале – дневнике, описывающем каждый день императорской семьи. Императрица потратила на лотерею четыреста рублей, наследник престола Александр Николаевич (тот самый, который, став царем, потом освободит и всех мужиков в империи) и великая княгиня Елена Павловна – по триста. Остальные тысячу четыреста доплатили гости. И уже через восемь дней полковник в отставке Павел Энгельгардт, пересчитав лотерейные деньги, документально засвидетельствовал, что дает свободу своему крепостному Тарасу Шевченко».