Как спасать принцесс # 1. Волшебник Лагрикома. Том 2

Глава 17 В осколках самой большой тайны

Не то чтобы я скрывал свою способность говорить не хуже (а порой и намного лучше) людей. Просто не особенно распространялся о ней. И пока меня не утащили под землю, чтобы разделать на обед, мне как-то не представлялось повода для беседы. Но когда я разнес покои принцессы и чуть не раздавил ее саму, я понял, что меня ждал серьезный и очень долгий разговор.

Все произошло так быстро, что у меня не было времени даже подумать о том, чтобы подумать, не говоря уже о том, чтобы подумать.

Едва я выскочил из зеркала в покои спящей принцессы, как оно взорвалось с таким трескозвоном, что принцесса тут же перестала быть спящей. Лишь благодаря кошачьему чутью и непревзойденной реакции я успел направить волну осколков в потолок. Замечательная цветочная фреска была безвозвратно испорчена, но зато я спас свою драгоценную шкуру. И, конечно, шкуру принцессы, пусть и менее дорогую моему сердцу.

Я оглянулся: пустая рама зеркала обнажила стену за ней, и никакого тайного хода там, конечно, не было. И на полу у рамы не лежала отрезанная рука Алого Призрака.

Принцесса выпрыгнула из постели так стремительно, что едва не выпрыгнула и из ночной сорочки. Как истинный джентльминт1, я сделал все возможное, чтобы успокоить бедняжку, и сказал своим самым медовым голосом:

– Ой, принцесса, простите, но я ни в чем не виноват! И если вам кажется иначе, не забудьте: я только что спас вам жизнь. Поэтому давайте успокоимся и досчитаем до девяти. Один. Два…

Почему-то эти слова подействовали на принцессу противоположным образом: она уставилась на меня огромными глазами, прижала руки к трясущимся губам и стала пятиться к выходу, всем своим видом напоминая знаменитое полотно Мэнварда Унка.2

– Ты говоришь? – прошептала принцесса сквозь губы, пальцы и все барьеры разума, твердившие ей, что она сошла с ума и лучше бы ей не шептать такие вещи, разгуливая в одной рубашке среди ночи. – Ты… говоришь…

Я отвел взгляд. Посмотрел на одну стену, на другую. О, потолок, славно смотрятся осколки.

Принцесса все глазела на меня.

– Мяу? – обронил я наконец, как бы спрашивая, пройдет ли такая уловка.

– Ты говоришь… – прошептала принцесса, качая головой так медленно и неловко, будто делала это впервые в жизни.

Тут я не выдержал:

– Ну ладно, ладно, я говорю, хорошо! Только не надо на меня так смотреть!

– Ты говоришь!!!

– Несомненно! А у вас вот-вот случится истерика, поэтому предлагаю взглянуть на все иначе и успокоиться. Например, смотрите: вам нечего бояться, ведь я не собираюсь вас съесть.

Принцесса на удивление спокойно кивнула и рассудительно отметила:

– Это правда. Быть съеденным собственным котом – не сыщешь участи страшнее. Как приятно, что она мне не грозит.

– Вот видите! Вы такая умница! – От радости, что успокоил принцессу, я едва не хлопнул в ладоши – остановило меня только их отсутствие.

А мгновенье спустя я оценил, насколько хорошо мне удалось успокоить принцессу на самом деле: она упала в обморок. Хорошо, что ковер был мягкий, а ее голова так удачно приземлилась на пышные тапочки.

Когда я увидел, как принцесса сладко дремлет на полу, на меня вдруг накатила непреодолимая усталость. Согласитесь, непросто пережить такую ночь, спастись от кровожадного призрака, наколдовать с три короба – и это все не выспавшись как следует и на голодный желудок. Я вытянулся вальяжной сосиской на груди у принцессы и закрыл глаза с надеждой, что на этот раз никаких снов не увижу. Где-то на задворках мира стучали шаги мистера Монигла и мисс Кешью – но я уже спал.

***

Меня разбудил запах сосисок. Были еще запахи сдобных булочек и травяного чая, но кому это интересно? А вот запах сосисок – это совсем другое дело.

Мой опыт подсказывал: запаха просто так не бывает. Если есть запах, то есть и сосиски. А есть сосиски я очень любил.

Я решил не выдавать себя раньше времени и не открывать глаз. Уши и усы и так рассказали мне о том, что происходило вокруг. Мисс Кешью принесла поднос с булочками и чаем для принцессы и миску горячих сосисок для меня. Почему я был так уверен, что сосиски были для меня? Потому что принцесса заботилась о зверушках, а заодно о фигуре и красоте, и не ела мясное. А вот я ел, да еще как!

Я сверился со своими внутренними часами3, и мои подозрения подтвердились: было четыре часа ночи – ну или утра, смотря что вы предпочитаете. Принцессе полагалось спать крепким сном. Мне тоже. Завтрак (или ужин) полагался намного позже (или уже давно прошел). В общем, ничем хорошим это не пахло. Ну, кроме горячих сосисок, конечно.

Я приоткрыл краешек глаза и стал посматривать на окружающую обстановку.

– Благодарю, мисс Кешью, – услышал я голос принцессы. – Ваш чай с булочками прогонит любые кошмары.

– Ума не приложу, что здесь произошло. По комнате словно ураган пронесся. Зеркало – вдребезги. Вы – в крик. Баскер раз пять споткнулся на лестнице, пока мы к вам на помощь неслись. А кот все спит и даже не шелохнется!

Мое веко закрылось так резко, что даже удивительно, как не раздался громкий хлопок.