Как спасти жизнь

Я отключаюсь, когда Тим снова начинает объяснять. И вот тогда в дальнем конце зоны ожидания я вижу отца Джоэла. Когда Джоэла впервые записали в Dolphins в качестве ученика, его фотографию с родителями напечатали в The Argus[13]. Все девочки в нашем классе согласились, что отец Джоэла очень симпатичный для старика и что сын унаследовал свою внешность от отца.

Я сохранила вырезку.

Врач и медсестра разговаривают с ним, и медсестра касается локтя мистера Гринуэя, чтобы направить его к знаку с надписью «Реанимация». Я мельком вижу его лицо. Это похоже на ту оптическую иллюзию, когда в один прекрасный момент вы рассматриваете красивую женщину в меховом палантине, а в следующее мгновение это морщинистая старуха.

На вид ему не меньше ста лет.

По мере заполнения отделения неотложной помощи шум вокруг тоже увеличивается: крики, смех, пение, рыдания. Еще двое приятелей Джоэла нашли дорогу в больницу, и мы набились в меньшую комнату ожидания. Один из парней интересуется, что я здесь делаю, но Ант предупреждающим взглядом заставляет его замолчать.

В два часа я пытаюсь позвонить домой с телефона-автомата, но никто не отвечает. Они все еще на рождественской вечеринке. Мэрилин пыталась убедить меня пойти с ними.

– Давай, там костюмы и все такое, – уговаривала она, и то, что она думала, будто переодевание может быть решающим фактором, всего лишь доказывает, как мало она знает свою младшую сестру.

Что, если бы я согласилась пойти с ними? У меня перехватывает дыхание, и мои ладони снова начинает покалывать. Никто другой не знал бы, что делать…

Снаружи холод подобен пощечине. Остальные уходят, когда медсестра сообщает нам, что ждать бесполезно, но Ант, Тим и я прячемся под крыльцом.

– Я не хочу идти домой, – признаюсь я. – Не сейчас, когда он здесь.

Ант закуривает сигарету.

– Ты могла бы зайти в кафе моих родителей. Они все еще будут на ногах. Сегодня вечером они готовили большую вечеринку.

– Моя мама будет ждать меня дома, – говорит Тим.

– У нее такая штука, называется волчанка, – добавляю я, прежде чем Ант начнет называть его маменькиным сынком. – Это значит, что иногда ей нужна инвалидная коляска, и Тим ухаживает за ней, потому что его родители развелись.

Ант пожимает плечами и делает еще одну затяжку. Если он и знал об этом, то не подает виду.

Двери больницы разъезжаются, и оттуда, спотыкаясь, выходит отец Джоэла. Его руки тянутся в задний карман, но, выудив пачку сигарет, он просто смотрит на нее, как будто забыл, для чего она нужна.

Электрические двери начинают закрываться, но стопорятся, потому что мистер Гринуэй все еще стоит в проеме. Это происходит еще дважды, прежде чем Ант подходит к нему, достает сигарету из пачки, поджигает ее и возвращает мужчине.

– Пойдемте со мной, Грэм, – говорит Ант, и странно слышать, как он называет по имени чьего-то отца. Но мистер Гринуэй делает, как ему говорят, и мы стоим там, сбившись в кучку, как дети у велосипедных сараев.

Гринуэй все еще стоит в проеме. Это происходит еще дважды, прежде чем Ант подходит к нему, достает сигарету из пачки, поджигает ее и возвращает мужчине. Сигарета догорает до фильтра, и Ант забирает ее обратно, потушив об ботинок. Я вижу траву в бороздах его подошвы.

– Что, если он не справится? – спрашивает мистер Гринуэй.

– Я не разрешаю вам так говорить. Нельзя сейчас сдаваться. Не сейчас. И никогда. Эти ребята не сдались, – Ант показывает на меня и Тима.

Мистер Гринуэй оглядывается: кажется, до этого он нас не замечал. На его лице появляется легкая вежливая улыбка, так похожая на улыбку Джоэла.

– Вы друзья Джоэла? – спрашивает он, хрипло, но уже не плача, и Ант снова указывает на нас.

– Эти ребята спасли ему жизнь! – объявляет он, и его голос звучит так громко, что пара медсестер, курящих по другую сторону входа, смотрит на нас.

Я жду, когда Тим объяснит, что произошло на самом деле. Он всегда отдавал мне должное там, где я этого заслуживала, отчасти потому, что врать совсем не умел. Но вместо этого он робко машет двум медсестрам рукой, и они кивают в ответ, как будто мы все на одной стороне.

– Мы просто следовали тому, чему нас учили, – говорит Тим отцу Джоэла. – Теперь он в правильном месте.

Когда я пытаюсь поймать его взгляд, он смотрит в пространство. Неужели придумывает очередные банальности?

– Видишь! – говорит Ант. – Джоэл – боец, ясно? Все будет хорошо.

Я хочу сказать правду, потому что считаю, что нечестно давать мистеру Гринуэю ложную надежду. Есть вероятность, что Джоэл уже не Джоэл. Но вместо этого я молчу. Иногда лучше дать людям возможность самим разобраться в ситуации.

2 января 2000 года 6. Джоэл

На самом деле вы не захотите слишком много слышать о пробуждении, потому что это помешает вам верить в счастливый конец.

Осторожно, спойлер! Я выжил. Согласно таблоидам, я – чудо тысячелетия.