Читаем Как сперли ворованный воздух. Заметки о «Тихом Доне» полностью

ЗАТИШОК НА ПАХОТЕ. СОЛНЦЕ ГРЕЕТ. ПЕСТРЫЙ КОВЕР


Во время пахоты : « Никифор обмотал ей уздечку вокруг шеи, сходил за сумкой с провиантом и сел в затишке. Грело солнышко . Тонкие тени от голых веток робким сереньким узором ложились на зелено-пестрый ковер   непаханой  балки » ( Крюков . «Зыбь»).


« Приобыкли, сукины сыны, за чужой спиной затишек   пахать !» (ТД: 6, XXXVIII, 243).


« Тепло   грело солнце » (ТД: 6, XXXVI , 230).

« Спины казакам   грело солнце » (ТД: 6, XXXVI I, 232).

«… солнце грело  немилосердно » (ТД: 7, XXXVI, 215).


« Под ним пестрым лоскутным одеялом  лежала слобода Ольховый Рог » (ТД: 5, XIII, 269).


Мы разобрали лишь пять страниц «Зыби»…

Но вот еще параллели (теперь уже выборочно, практически наугад):


ВОРОБЬИ В КУЧЕ ХВОРОСТА


«… в кучах сухого хвороста  сердито-задорно считались между собой воробьи » ( Крюков . «Зыбь»).


«… в куче хвороста , наваленного возле плетня, чулюкали воробьи » (ТД: 2, X, 167).


КОРОТКОЕ ХЛОПАНЬЕ И СВИСТ КНУТА


« Звонкое, короткое хлопанье кнута сменялось то отрывистым, то протяжным бойким свистом …» ( Крюков . «Зыбь»).


« Звук винтовочного выстрела был неполон , тих, будто хлопнули нахвостником кнута  …» (ТД: 6, XLIX, 323).


« Григорий слышал тонкий посвист  ременного кнута …» (ТД: 7, XXVIII, 278) .


ЗВОНКО ШЛЕПНУТЬ; ПЛАЧ И СМЕХ БАСОМ


«… звонко шлепнула  Дениску по затылку, и он заплакал басом » ( Крюков . «Зыбь»).


« Он звонко шлепал  себя по тугой смуглой шее » (ТД: 5, II, 291).


«… протодьяконским басом  взревел петух » (ТД: 2, II, 124).


« басовитый смех » (ТД: 2 XXI, 220).


« Офицеры басисто захлопали в ладоши » (ТД. Кн. 3).


« В задних рядах басисто хохотал  Яков Подкова » (ТД: 6, I, 22).

« Листья под ветром… согласно басовито шелестели » (ТД: 6, II, 27).


« басисто покашливал  в горсть » (ТД: 6, VII, 70).


« басовитый рев  пароходной сирены » (ТД: 7, XXIX, 294).


ПОНУКАЮЩИЙ ГОЛОС


«… грозными, понукающими голо сами » ( Крюков . «Зыбь»).


«… чей-то понукающий голос » (ТД: 7, XVI, 160).


ДИКОВИНЫ ОБЛАКОВ И ЗАДУМАВШАЯСЯ КУРИЦА


« Арба закряхтела, встряхнулась, подбросила Дениску назад, и в его глазах на мгновение запрокинулась маленькая лужица, отражавшая облака в диковинной глубине , а ближе – задумашуюся курицу  и черную ветку старой груши » ( Крюков . «Зыбь»).


«… куры  с испуганным кудахтаньем метались на плетни и после короткого раздумья  ныряли во двор » ( Крюков . «Жажда»).


« Затопленные водой бледноствольные тополя качали нагими ветвями, а вербы, опушенные цветом – девичьими сережками, пышно вздымались над водой , как легчайшие диковинные зеленые облака » (ТД: 6, L, 326).


 « На обезлюдевшем дворе ходила пестрая, с подрезанным хвостом курица  и, не зная того, что назавтра помышляет повар приготовить из нее суп пану управляющему, походя копалась в навозе и клохтала в раздумье , где бы положить яйцо » (ТД: 2, II, 255).


КОЛЮЧИЕ МУРАШКИ


«… холод, перебегавший по спине мелкими, колючими мурашками » ( Крюков . «Зыбь»).


« Тело в колючих мурашках » (ТД: 1, III, 24).


Мы продемонстрировали результаты сравнительного анализа двух с половиной из шестидесяти страниц текста «Зыби».

Перед нами не просто единый художественный почерк – это один взгляд, одно мирочувствование, одна человеческая душа.


Откроем книгу ближе к концу повести:


МЕДОВЫЙ ЗАПАХ ЦВЕТУЩЕЙ НА ОГОРОДАХ ТЫКВЫ


Перейти на страницу:

Похожие книги

100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.Во второй части вам предлагается обзор книг преследовавшихся по сексуальным и социальным мотивам

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

История / Литературоведение / Образование и наука / Культурология